У криницы
В детстве я часто ходил по степи, недалеко от нашей деревни. Пас коров, овец или направлялся в школу за пять километров. А Степь наша раскинулась по обе стороны нашей небольшой деревушки. И это было как два крыла у летящей птицы. Я знал нашу Степь, как двор нашей хаты, а исходил я её вдоль и поперёк. Каждая сторона Степи заканчивалась небольшим водоёмом: и речка – не речка, и ручей – не ручей. Но стадо коров или овец, изнемогающее от жары, с удовольствием наслаждалось желанной тепловатой водичкой. Коровы заходили по колено в воду, погружали свои толстые губы в податливую волну и с наслаждением утоляли жажду. А потом выходили на берег, некоторые стояли, другие ложились, и жевали-жевали свою отрыжную пищу. А овцы, насытившись водой, становились в большой круг и так с опущенными в холодок головами коротали обеденное время.
И я тоже отдыхал. У криницы. Поначалу я не знал, откуда они берутся: недалеко от берега большого ручья или речки вырыто круглое углубление, наполненное свежей чистой и всегда холодноватой водой. И по небольшому извилистому желобку бежит постоянная струйка. Вода вытекает из криницы – это родник, как пульс, наполняет её постоянно и бесшумно.
Потом я заметил, что криницы исчезают. И я сам стал их строить. Двумя руками я удалял большие влажные комки земли, добирался до желанного родничка. И вот моя новая криница начинала заполняться холодной водицей. Вода была мутная, а я всё больше и больше удалял мокрую землю, оформлял углубление в кружок – и получалось! Моя собственная! И какая же вкусная водица у моей криницы. Распластаешься над ней, сдуешь совсем и незаметные соринки, прильнёшь к этому светлому и чистому зеркальцу и пьёшь, и пьёшь, и наслаждаешься этой вкусной прохладной влагой.
Однажды в обед, напившись криничной водицы, расстелив тут же свою мягкую фуфайку, я прилёг отдохнуть. И незаметно уснул. Спал недолго – пора поднимать стадо. Я приподнялся и тут... увидел большую и толстую змею. Она спала вместе со мной, под моей фуфайкой. Змея свернулась в большой серый круг, голова внутри круга, хвост, чуть пошевеливающийся, – снаружи. Я внимательно посмотрел на мою неожиданную соседку и не испугался...
В нашей степи змей, этих серых и не очень длинных тонких гадюк, было полным полно. Того и гляди ненароком наступишь на хвост. А кто-то мне, мальчишке, сказал, что за каждую убитую гадюку снимается сорок грехов. И начал я... Не буду рассказывать, какого греха я набрался за лето.
А моя змея недолго лежала скрученная. Мне показалось, что она внимательно, уставившись одним глазом, смотрела на меня. Потом тихо подняла голову и прямо по своему телу поползла в сторону от меня. Она была длинная и толстая. Только в этот момент мне стало страшно, холодок пробежал по моей спине. Я вздрогнул. И крепче сжал конец моей пастушичьей палки – может, ещё сорок грехов снять со своей маленькой растерянной души?.. Вскоре я увидел, как острый её хвост скрылся в кустах. «Нет! Я не буду убивать эту мою змею», – подумал я и пошёл поднимать отдохнувшее стадо.