Нас всегда было трое. Так уже повелось. Были и другие, друзья, компании веселые и по-юношески беззаботные. Танцы, драки, футбол, девчонки. Но по настоящему, нас всегда было только трое… По прошествии лет, когда юность уже давно за горизонтом, молодость растаяла, как утренний туман, наши родители уже превратились в стариков, а дедушек с бабушками навещаешь только на кладбище, я осознаю это сейчас особенно остро. И, пускай, в действительности из нашей троицы одного уже более десятка лет нет среди живых – он все равно с нами, потому, что нас ТРОЕ.
Такой сочный май за окном, какой бывает только в юности. Мы стоим на Серегином балконе. Зелень буйствует разнообразными оттенками и весенними запахами. За окном цветут каштаны, смешивая свои ароматы со свежим липовым дыханием, и даря нам невообразимый коктейль, что можно бесконечно вдыхать, радуясь приходу тепла поздней весны. Балконная дверь настежь открыта, на всю катушку мы врубили радиолу с какой-то модной в те дни пластинкой. Мы только, что сдали последний экзамен и, наконец, вот-вот каникулы. Лето уже совершенно близко.
Боже, как же мало тогда нужно было для счастья. Мы вместе, нас трое, весна, играет радиола, на душе беззаботно и радостно. Жизнь прекрасна и удивительна. Потом мы решаем прогуляться по парку, о чем-то оживленно беседуем, заглядываемся на красивых девчонок, пытаемся их «клеить» с Андрюхой. Серый идет рядом и в процессе «цепляния» философски не участвует. Он те такой весельчак, как мы с Андреем, всегда был более серьезным и целеустремленным. А мы напропалую шутим, ржем и пытаемся заболтать очередную стайку подружек, прогуливающихся в парке с той же целью, что и у нас. Наше рысаченье завершается успешно, «кадрим» какую-то веселую троицу девиц и идем все вместе в кино.
Я держу в руке теплую ладошку девочки и думаю, как бы перейти к ее коленке. Картина так себе. Серега хрумает стаканчиком от мороженого, Андрюха продвинулся дальше, они уже целуются. Мы, наконец, тоже. Фильм короткий. Я только два раза поцеловался. Интересно о чем он? Вот проводим с Андреем наших девчонок по домам и спросим у Сереги…
А, вот, уже мы идем втроем по сельской дороге. Лето, жара. Мы отдыхаем в лагере труда и отдыха, были когда-то такие, подшефного нашей школе колхоза неподалеку от города. Мы уже старшеклассники, в лагере исполняем ответственные задания, то есть, помогаем нашему директору организовывать здешний не хитрый быт. Как принято было тогда, наши роли тщательно распределены и названия этих «должностей» звучат сейчас, как рудимент той эпохи. Я - культорг, что в переводе на человеческий язык означает культурный организатор. Моя задача организовывать досуг отдыхающих в лагере подростков. Конкурсы, игры, эстафеты и всякие тематические вечера, но в основном я провожу дискотеки за, что почет мне и уважуха от всего местного народонаселения.
Андрюха - физорг у нас, сие означает, что он проводит утреннюю гимнастику, организовывает спортивные соревнования и игры для младших ребят. Серого назначили командиром лагеря. Скорее всего, из-за его хозяйственной жилки. Был он у нашего директора, кем то на подобие армейского зам по тылу. Занимался хозяйственными делами, а мы с Андреем ему в этом помогали.
Вот и сейчас мы топаем по проселку чтобы договориться с колхозным бригадиром о клубнике для детей из лагеря. Жарко и путь до бригадного поля не близкий. По дороге мы устраиваем привал, падаем с теневой стороны в стог сена. Андрюха деловито вытаскивает из кармана пачку «Стюардессы», угощает меня, мы подкуриваем и с наслаждением затягиваемся дымом из болгарских сигарет. Наш Серега до тех пор не курит, смотрит на нас:
- не понимаю, какой в этом кайф, – говорит он, - зачем вам это?
- А ты попробуй, усмехается Андрей и протягивает ему сигаретку из пачки. Серега берет ее, долго крутит в руках, мнется и разминает ее тонкое цилиндрическое тело. Срабатывает какой то тумблер, он решается. Берет у меня спички, прикуривает. Неуверенно выпускает дым. Затягивается еще пару раз и уверенно докуривает сигарету вместе с нами.
- Никакого эффекта, говорит он и встает на ноги. Но только он принимает вертикальное положение, делает шаг, как его тут же качает, словно после центрифуги. Еще шаг и он под наш с Андреем хохот падает к нам опять в стог.
Мы валяемся в сене, хохочем и смотрим в небо. Все мы, почему то, так счастливы в этот момент, как бывают счастливы люди в ожидании огромных и невиданных свершений, что заготовила им судьба. Разглядывая пронзительно синее небо и пробегающие по нему тучи, каждый из нас гадал, как сложится все в уже скорой и неотвратимой взрослой жизни, что-то загадывая и пытаясь разглядеть в пробегающих облаках какой-нибудь знак или символ, предназначенный судьбой только ему и именно поэтому значительный и важный. Потом еще закурили, валялись в пахучем сене, смеялись, рассказывали друг другу всякие байки, делились своими лагерными любовными делами, бывшими такими важными и существенными в тот беззаботный момент.
А Серега так и не бросил курить до конца жизни. Мы с Андрюхой помним об этом и всегда приносим ему сигарет на кладбище…
31.05.2020 из карантина