***
Жизнь то сладостна, то мука,
Но загадано судьбой,
Что не мымра я, не бука
И легко мне быть собой.
Непрактичной, неумёхой
Платье шить из хитрых слов.
Если трудно, если плохо,
Не прошусь, шагаю пёхом...
Мир мой, знаю я, не нов –
От родительских основ.
***
На небе полная луна. Сижу на лоджии одна.
Сижу... Бессвязных дум полна. Одна.
Гремят о тумбочку ключи.
С работы муж пришел. Молчим.
Надуты оба, как сычи. Молчим.
Вернулся поздно, к десяти.
Так что ж, опять его простить?
Обиды вновь зажав в горсти, простить?
Луна видна едва-едва. А в небе самолётов – два,
И в шахматах Е-два, А-два, и всё – по два.
А я одна. И он – один. Поодиночке хлеб едим.
Был дом, казалось, неделим. Делим...
***
Хватает семейной заботы,
Так что я ещё-то ищу?
Не злюсь, не ропщу и не мщу,
Но будто не выбрана «квота»,
Душа словно ждёт чего-то.
Шелковый платок к плащу?
***
Вот и сказана правда – густая, упрямая,
Горбоносая, гордая, сплошь сухостой.
Всё молчала, любила, надеялась, мямлила,
А сказалось – и что же? Породой пустой.
Штыбом серым, глыбою выстыла...
Как надгробие бывшей любви...
Счастье – сердце из боли выпростать.
И очнуться: живи! Живи!
***
Сижу на террасе, и море сквозь ветки.
Купальщики с пляжа, прохожие – редки.
Шелковицы ствол, и две шустрые сойки
Своим опереньем расхвастались бойко.
Крыльцо и газон и, подстриженный чётко,
Он будто зелёными нитками соткан.
Не знойно, не шумно, цикады – оркестром,
В траве и в листве затеряться не тесно.
И вечер весёлый, и солнце – подарком,
И слава те господи, даже не жарко.
И чисто, и честно, и ужин заслужен.
Жила и жила бы, никто и не нужен.