наше общение становится отчётами прошедших дней,
и секретарское кресло в постели ноги греет.
в окна ласково стучит отсутствием ночных огней
темнота, и ждет, пока ты пустишь ее в двери.
знаешь, я вчера надрался виски, плохим и дешёвым:
ко мне приходила подруга. я хотел ее трахнуть,
а она хотела помочь, сделать мою боль менее тяжёлой.
в общем да, мое ничтожество растет как на дрожжах, а
хотел сказать не про это. когда мы были вместе тогда,
не с тобой конечно, а в тот глупый вечер, когда с подругой пили,
я провалился в галлюцинации, казалось, что кто-то пропал
я бегал по кругу, кого-то звал, думал нас трое в квартире.
если задуматься глубже, то эта история очень страшная.
хотя одновременно все просто, прошло только два месяца:
за такое время наверное нельзя научиться жить заново,
придется ещё подождать, пока сердце мое перебесится.
когда мне было пятнадцать я решил сразу и навсегда
(я люблю так делать, я верю в большую судьбу):
я либо уйду в монастырь либо женюсь в восемнадцать, так
вот, в этом плане не было развода и твоего "уйду".
теперь людские обязательства предстают в невиданном свете,
мои друзья становятся братьями, семья - частью тела.
и за эти два месяца беспокойного бессилия и метаний в бреде
я понял только одно: я маленький человечек.