Из Пиндемонти. Редкие стихи. А. Пушкин
Не дорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Все это, видите ль, слова, слова, слова 1
Иные, лучшие, мне дороги права;
Иная, лучшая, потребна мне свобода:
Зависеть от царя, зависеть от народа —
Не все ли нам равно? Бог с ними.
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
Вот счастье! вот права...
Александр Пушкин
Пишу я скромно, вспоминая строки
Из Пиндемонти… Были же пророки!
И как же слог не устарел? Язык?
Хотя поэт уж ко всему привык…
А цензоры, они все начеку…
И Пушкину они всегда мешали…
И не страшили их блестящие скрижали,
Его бессмертие?Оно - как нож в боку!
Спасибо Пиндемонти за урок!
Он и сейчас пошел бы всем нам впрок.
А Пушкин, поразит еще не раз,
Читайте вдумчивей, отличнейший каркас
Для мыслей наших и деяний,
Не надо сложных очертаний…
*А. Пушкин
ПОЭТ И ТОЛПА
Поэт по лире вдохновенной
Рукой рассеянной бряцал.
Он пел — а хладный и надменный
Кругом народ непосвященный
Ему бессмысленно внимал.
И толковала чернь тупая:
«Зачем так звучно он поет?
Напрасно ухо поражая,
К какой он цели нас ведет?
О чем бренчит? чему нас учит?
Зачем сердца волнует, мучит,
Как своенравный чародей?
Как ветер, песнь его свободна,
Зато как ветер и бесплодна:
Какая польза нам от ней?»
Поэт.
Молчи, бессмысленный народ,
Поденщик, раб нужды, забот!
Несносен мне твой ропот дерзкий,
Ты червь земли, не сын небес;
Тебе бы пользы всё — на вес
Кумир ты ценишь Бельведерский.
Ты пользы, пользы в нем не зришь.
Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?
Печной горшок тебе дороже:
Ты пищу в нем себе варишь.
Чернь.
Нет, если ты небес избранник,
Свой дар, божественный посланник,
Во благо нам употребляй:
Сердца собратьев исправляй.
Мы малодушны, мы коварны,
Бесстыдны, злы, неблагодарны;
Мы сердцем хладные скопцы,
Клеветники, рабы, глупцы;
Гнездятся клубом в нас пороки.
Ты можешь, ближнего любя,
Давать нам смелые уроки,
А мы послушаем тебя.
Поэт.
Подите прочь — какое дело
Поэту мирному до вас!
В разврате каменейте смело,
Не оживит вас лиры глас!
Душе противны вы, как гробы.
Для вашей глупости и злобы
Имели вы до сей поры
Бичи, темницы, топоры; —
Довольно с вас, рабов безумных!
Во градах ваших с улиц шумных
Сметают сор, — полезный труд! —
Но, позабыв свое служенье,
Алтарь и жертвоприношенье,
Жрецы ль у вас метлу берут?
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.
Александр Пушкин.
Кто чернь из нас, а кто поэт?
Решит за нас седое время.
Нам Пушкин переслал привет,
Взвалил ответственность - не бремя.
Ответить праздному глупцу,
И уподобившись Творцу...
Глаголим, здесь: катрен, верлибры...
Что хуже нам стоглавой гидры?
Нам скромность про запас, навек.
И памятник, и человек!
***
Счастье или грусть -
Ничего не знать наизусть,
В пышной тальме катать бобровой,
Сердце Пушкина теребить в руках,
И прослыть в веках-
Длиннобробвой,
Ни к кому ни суровой-
Гончаровой.
Марина Цветаева.
Ее жалели и за младость,
А женщины - те осуждали...
Ведь в танцах - вся девичья сладость.
Последствия - не долго ждали...
Кто знает рок свой?
Предложение.
За Гения? Женою стать?
В великолепии скольжения
Поклонников не замечать?
Потом - Ланской, она дождАлась...
Ее с детьми*- никто не брал.
Земля по прежнему вращалась,
Любил жену тот генерал...
Как много пето - перепето,
Про чернобровую красу.
И в зеркалах ее красу,
Все колют, чрез стекло лорнета.
* Генерал Ланской женился на Наталье Николаевне Пушкиной, с четырьмя детьми.
***
Коралловый браслет
Уж не алеет,
На ручке нежной,
Вдалеке…
Все грезится, ей пояс дивный,
Изысканный порте- буке…
***
Наталья Николаевна, богиня…
Изящней, утонченней, не сыскать,
В поклоне обожатели застыли,
Завистницы осмелились шептать.
И романтическая муза века,
В венецианских зеркалах скользя,
Не думала о радости успеха,
И ни о том что можно, что нельзя…
В просторах Полотняного Завода,
Беспечною красавицей жила,
И птичка певчая ее свободу,
В замужество на крыльях унесла.
Еще по сути, девочка,
Парила сильфидой на прекраснейших балах,
И грациозно Аничков сразила,
Зеленые глаза чуть приподняв.
В ней мило все: улыбка молодая,
Высокий рост, Венеры плеч изгиб,
Поэт влюбился , на нее взирая,
И от любви …погиб.
***
Вот краткая история...
В музее,
Мы смотрим на подаренный браслет,
На туфельки атласные Психеи,
На высохший букет.