Помню нашу старую квартиру,
наше коммунальное житьё,
бабу Машу, Катю-бригадира,
сына непутёвого её.
Ох, какие там кипели страсти,
шли бои за метр и киловатт,
каждый был в скандальном деле мастер,
каждый был ни в чём не виноват.
И откуда только брали силы
на междоусобные дела…
Помню, как по стеночке ходила
баба Маша, а потом слегла.
На поминках с немудреной снедью,
позабыв о ссорах, о былом,
собрались впервые все соседи
за одним бабмашиным столом.
Закусили, выпили немножко,
и, пока никто не заспешил,
родственники выдали по ложке
на помин бабмашиной души.
Всякое бывало в жизни нашей –
каждый ведь не ангел и не зверь.
Упокойся с миром, баба Маша,
мы ведь не враги тебе теперь.
Мы ведь одного с тобой народа,
нам потом – за те же рубежи
… И поныне в глубине комода
ложка неказистая лежит.