Апрельские инфоповоды. До сих пор болит.
Ты царапаешь мои нервы.
Как наждачкой – туда-сюда.
Никуда не уйти мне от плена:
Здесь везде шелестит тюрьма,
Шелестит, призывает, смеётся,
Надевает свои кандалы..
И метлою, метлою метётся
Вдоль нервущейся жить детворы.
Что дворы?
В них так горько, так пусто,
Так тесно,
В них удавка ещё быстрей.
Мы всего лишь гнилое тесто
Для того, кто намного хитрей..
Не скупись, спеленай меня, отче.
Я ещё не совсем сдалась.
Что ты, жить в шоколаде хочешь,
Разевая беззубую пасть?
Хочешь кушать за счёт несильных,
Хочешь топать и бить себя в грудь?
Ты попробуй простить безвинных,
И при этом как мы – не тонуть.
Ты попробуй наш хлеб, нашу воду,
А потом вместе с нами пройдись
До ближайшего ты завода,
Ну а после ещё смирись.
Не тебе горевать о прожитом,
Не тебе на войну смотреть,
Я хочу, чтобы в точке сбыта
Можно было красиво стареть,
Я хочу не иметь больше страха,
Головою стремиться наверх,
Я хочу, словно феникс из праха,
Снова чувствовать звонкий смех.
У меня, у тебя, у нас сердце,
И мы кровью черкаем на нём;
Никуда уж, поверь, не деться
От того, что зовёшь ты огнём.
Иногда прозеваешь дурдом,
И так тошно, так гадко, но надо
Разворачивать всё вверх дном,
Посылая свои канонады.
Ну а что же родной твой дом?
Паутиной там всё покрылось.
Под косым он стоит углом.
Бесхребетность в нём растворилась.
А кругом, а кругом бурелом..
Тяжко, грустно и очень пусто
Прозябать в нём вот так – день за днём,
Это, веришь, отвратное чувство,
Это просто искусный Содом.
Переполненным я котлом
Разольюсь, разойдусь,
Расплачусь,
Чтобы было мне легче потом
Ничего не значить.
Быть нулём, но давать ростки,
Помогая идти всем ждущим,
Ничего для себя не берущим,
Тем, кто хочет и дальше расти.
Прости.
Но молчать, не писать об этом –
У меня не в чести.