ГЛАВА 73 (1934 г)
1 В те годы на заборах не писали
Пусть даже и цензурные слова.
В стране тогда была нехватка стали
И каждый пятый грамотен едва.
А кто «страну не чуял под собою»
И прочая разгульная братва,
Сметались начинавшимся прибоем
По перекройке жизни всех начал,
Где места нет приватному покою –
Везде отыщут слуги сей же час.
С прицелом дальним перестройки детства
Убрать пытались, как родной причал:
13 «Без грамоты не сдвинешь трактор с места,
И ни к чему квасной патриотизм.
Пускай учёба станет политесом
Для общей массы. Прочих прекратим
Упоминать, крамольное – в неволю,
А вольнодумство мы искореним!»
Светлана Шумская в начальной школе
Детей учила счёту и письму.
Лугов рязанских буйное раздолье
Благоволило сердцу и уму,
Берёз летейских белые косынки
Взлетали к свету, разгоняя тьму:
25 «Впитать природу пятками босыми,
Такая память детская крепка.
Воспринимать удобнее Россию
Не наговорами исподтишка,
А певчим слогом, молодецкой статью
Есенинского чуткого стиха.
Вот только автор был уже некстати:
Демьяна Бедного частушек вал
Заполонил все школьные тетради,
Где тот свою «перловку»* выдавал…
Куда уж тут поэзии пробиться –
Политиканство свой справляло бал!
37 Намерений благих шальные лица
Порой ведут от истины долой.
Пытливый разум может ошибиться,
Но он не будет ладить с нищетой,
В которую российский дух загнали:
Кто под пятой, а кто и под плитой…
Благое дело – полученье знаний –
Поставлено цензурой на контроль.
Пускай бы так, но только рядом с нами
Одна лишь партия играла роль:
Коль не за нас, то будешь враг народа,
А, значит, в ссылку следовать изволь.
49 Весьма похоже на прогноз погоды –
Непримиримость та же в небесах.
Но это было и тянулось годы,
И совершалось на моих глазах.
Одно упоминание поэта,
Хоть невзначай, властям внушало страх,
Что будет не по-ихнему воспета
Страна, в которой стало много зла
И то, что их стараниями эта
Разруха в головах произошла».
На восемь лет Светлану осудили
За имя из соседнего села.
61 …Ползли составы, будто крокодилы,
В утробах переваривая люд.
Кого живым наружу выводили,
Тому не страшен лагерный уют –
Дорогой смерти это называлось,
«Соблазном жизни», - усмехались тут.
Кто смолоду не признавал усталость,
Попав сюда, себя не потерял:
Лежать в постели с тёплым одеялом –
Несбыточная роскошь в лагерях.
Как будто бы гражданская вернулась,
Когда разор гулял по всем дворам,
73 А мертвых тел не убирали с улиц –
Всё принуждали веру поменять!
Вот так и здесь: хотят, чтоб мы согнулись,
Что дикий зверь перед стеной огня,
Когда свои становятся чужими,
Как всадник, что отрёкся от коня…
И нет ни слова о несправедливой
И беспричинной тягости судьбы:
«Но как же так, и кто же мы такие
Друг другу: братья или же враги?
Ответ звучал задумчиво и строго:
- Мы все по жизни баловни беды!
85 - Какие баловни, ну, право слово,
Ты скажешь. Даже будет всем смешно.
Ведь говорила, что одна дорога
Длиннее жизни, или всё равно
Оправдывать продолжишь мирозданье
И время, что прожить всем суждено?
- Но времени не нужно оправданий –
За всё в ответе только человек.
Как жаль, что ты не понял эту данность,
Прожив на свете много долгих лет…
- Ну вот, опять мне выговор влепили:
Ох, Светик, у людей короткий век,
97 Пока ты покоришь одну вершину –
Когда заняться чем-нибудь другим,
Не всё же судьбы гениев вершили…
- Мой собеседник, ты неисправим.
Земная жизнь достойна удивленья,
И эта весть у каждого в крови!»
103 Но все мы до сих пор в плену сомнений…
* - насмешливое от слова перл