День полыхал, звенело лето,
Томился город, как рагу…
Я этой казни беспросветной
Не пожелал бы и врагу.
А над цветами, словно в баре,
Гудит зелёная братва!
И каждой твари здесь по паре –
Для них цветочная ботва.
Но вдруг на раны, и на рамы,
На травы ливневым дождём,
Мошну раскрыв и темперамент,
Гроза прошлась над летним днём.
И стало тихо.
И прозрачно.
Пропало лихо –
Однозначно.
И лишь шмели, как мужики, гудели,
Вонзая хобот в выбранный окрас.
И к вечеру ромашки поглупели,
Раскрывшись, как невесты, напоказ…