Витрина большого салона
у входа девчонку манила,
засматриваясь восхищенно,
шептала: «Ох, мама, как мило…»
И словно магнитом тянуло –
зайти, и, хотя бы примерить,
а мама на краешек стула
присела, как будто в партере…
И вдруг ей припомнилось: вечер,
и «Зингер» строчит пулемётом,
и, кажется, май будет вечен,
хоть поздно, а спать неохота.
А мама строчит и колдует…
– Кому это, платье с фатою,
кто девичью жизнь молодую
решил поменять на такое?
– Венчальное платье Танюши,
неужто скрывает подруга?
Свободное в талии, рюши,
в груди чтоб открыто и туго…
Ну, как же такое возможно,
За партой бок о бок, как сёстры?!
Вопрос без ответа тревожный
Вонзался игольчато-остро.
Венчальное платье портниха
Пошила, как ей заказали.
А дочь, как-то сникла, притихла,
к еде прикасаясь едва ли…
Глаза, словно омуты боли,
пугали бездонностью горя...
А сливочный запах магнолий
рождался в цветочном фарфоре…
Но время – травник, врачеватель
поило то солнцем, то мятой,
и боль затянулась. Предатель
не раз прорывался в палату…
Как с неба – дочурка-награда
ей лучиком счастья спустилась.
Теперь вот – на свадьбу наряды…
– Мамуль, ты чего загрустила?
Июнь 2020г.