А ты попробуй спорить с Ним!
Он только кажется глухим.
Мольбам влюбленных Он не внемлет.
Он так устал, что тихо дремлет
Под несмолкаемый гомон их.
Все опостылело Ему.
Весь этот нескончаемый звон.
Все их «к чему?!», да «точно ль он?!»
Еще «когда?» и «скоро ль снова?!».
Во все века и времена
Им лишь сменяют имена.
Всё остальное – слово в слово.
Мольбы уже затерли слух.
Он стал уперт и тугоух.
Есть обращенья поважнее!
Муки к столу! Здоровых ног!
Да сделки честной – чтобы впрок!
Да сына, чтобы дом оставить.
А коль пошлет – так лучше двух.
И то, что сыну передать
Чтобы сберечь, а не растратить.
Да друга - от тоски не спятить!
А если б можно – лучше б трех!
Пусть первый, чтоб остер на слово,
Чтоб в спорах мастер и знаток!
Чтоб в дружбе щедр и широк.
Второй - чтоб мудр и глубок
В сужденьях. Чтоб везде основа.
А третий – не для разговоров.
А чтобы было с кем молчать.
Чтоб для души. А не для споров,
В которых не перекричать.
Чтоб с поученьем лезть
Не стал. Не стал судить меня да править.
Чтоб можно было не лукавить.
И не бояться надоесть.
Чтоб тайны доверять как есть
И не бояться дом оставить,
Когда дорога далека.
Такой, чтоб кланяться судьбе.
Такой, чтоб верить как себе.
В общем такой – чтоб на века.
А про влюбленных очредных…
Да разве ж есть Ему до них?
Их разве только черт исправит.
Сам наиграется – оставит.