Приди ко мне в нейлоновых чулках,
Когда я сыплю мефедрон на раны,
Не дай мне отыскать впотьмах
Твоей виновной смелости изъяны.
Я одинокий, безнадёжный мальчик,
Который возомнил себя героем драм.
Ты вновь смакуешь сей бокальчик,
Замазывая мой бессонный шрам.
Найди меня вне самости другого,
Поскольку хор в ушах давно затих.
Я знаю, что я болен, – снова
Через меня нашёптывает кто-то стих.
Подобно крейсеру "Аврора",
Он тянет нас с тобой на дно.
Я выдумал его при виде пистолетного затвора
И мне, затворнику, смешно.
Это он шебуршит под вуалью чернейшей,
Где разжала ты губы любви, –
Я хотел бы такой, чтоб беспечной,
Но обрывист, как этот конец строфы.