Не объяснить, не передать густую серость межсезонья,
Когда туманом по утрам упрямо окна моет март,
По тонкой кожице земли стекая пряным благовоньем,
Белесым ластиком дождя стирая точность зимних карт,
Озябшим хмурым воробьем с недоуменьем наблюдая,
Как высыпает на асфальт неисчислимых луж гурьба,
Среди которых заплутал продрогший червячок трамвая,
Ползущий в стылую весну неотвратимо, как судьба.