;«Как хороши, как свежи будут розы, моей страной мне брошенные в гроб!» (Игорь Северянин)
; Поэзия, прости господи, должна быть глуповата. (Александр Пушкин)
;Здесь я не нужна, там — невозможна. (Марина Цветаева)
———-
О, милый Сашка, тут такой бардак.
Поэтов развелось, как мух в сортире.
В словесном грохоте неразличима лира,
Гремит пустопорожний товарняк.
Как тараканов, развелось чудил.
Да, тёзка твой изрёк, в сердцах, когда-то:
Поэзия должна быть глуповатой.
Шутил, видать, но метко как шутил.
В больших тусовках ты – нечастый гость.
Да что там, в небольших –ты тоже редкий.
Не нравишься поетам и поеткам.
Колюч, болюч, внезапен – в горле кость.
Вот только понял, в чём у рифмы суть,
И вслух, как дурень, рассказал об этом,
Как муравьи жука, недопоэты
Глядишь, уже, почившего, несут.
И прячут под гранитную плиту,
Но свято место пусто не бывает.
Да звонкой шавкой кто-то тут же взлает,
Услышав от хозяина «ату».
Мне снился сон. Где солнце, как рубин,
Всходило над притихшими волнами.
И было всё заполнено челнами,
Но, оказалось, то плывут гробы.
И женщина с букетом злых цветов
Серьезно, но бесслёзно и без скорби –
Ты знаешь , как сейчас меня коробит? –
Кидала розу в каждый из гробов.
В одном из них, восставши в полный рост,
Под скрип невидимой натруженности вёсел,
«в тоске необъяснимой» плыл Иосиф.
И гроб кренился от кровавых роз.
Затянута в кримплен или джерси
(Я помню видел щиколоток грузность,
Что держат, как атланты центнер гузна),
Такая вот приснилась мне Росси...
Я помню всё. Отчётливо, как явь.
А розы всё растили и срезали.
Какая, простигосподи, мерзависть!
Сгноби. Убей. А после уж–прославь.
Теперь она давно уже не та.
Красива. Огламурилась. Схуднула.
Но, строгие, следят, как прежде, дула
Небесных глаз. Такая...х..мммаята.
Докуривай. Сейчас начнут стрелять.
«Здесь ты не нужен. Там–ты невозможен»
Воскреснешь. Улыбайся смерти в рожу.
Не первый раз. И не в последний, ть...