Небесный щебень, солнечный песок, -
Всё увязал кровавый цвет цемента.
Лишь тихо вьётся тонкий голосок,
Как дикий плющ, как траурная лента.
И голос тот забыт, но так знаком.
И слов не слышно в бездне интонаций.
И кто-то голос давит каблуком,
Не допуская в космос тех вибраций.