*** (в затоне)
Что ни день, то — сахар жжёный
и вода до дна прогрета.
Чайка в чёрном капюшоне —
нарядившаяся к лету —
бродит берегом,
уныло
ловит взглядом тени рыбьи.
И осколками бутылок
солнце балуется в зыби,
но и те — вот-вот потонут.
Утомились ивы-прачки,
забываются в затоне
сном прерывистым горячим.
***(от-чаячье)
Коробком зажжённых спичек,
высоко и далеко,
полыхает день; добычу —
горсть булавочных мальков —
для озёрной чайки сцапать
сложно, что ни говори,
вот и мочит чайка лапы
от зари и до зари:
дразнит тельцем рыбки снулой
взбаламученное дно.
Вечер. Солнышко коснулось
колыбели водяной.
И отчаячьих проклятий
накопившуюся злость
эхо сквозь лучи заката
подхватило-понесло.
*** (ш-ш-ш...)
Камыши шуршат всё тише;
влажно-дышащая мгла
веток ивовых нависших
приютила-прибрала
под крыло уставших пташек —
писк последний был в натяг.
Тает над озёрной чашей
крыльев чаячьих зигзаг.