Поседели березы курчавые
а плакучие гнутся к земле
на морозе заинели белые
провожают глядя вслед тебе
хороводом дорогой на выселки
где зимою тропинка одна
не свернуть мне с пути, хоть и искоса
мне скорбя поклонилась одна.
припев.
осиротевшая земля у дома заросла
и на тропинке до крыльца цветет
лишь мать-и-мачеха
сиренью белою полны,
кусты под окнами,
а лавка, где сидели мы
осталась одинокою
закрыты ставни в доме тишь
и окна в паутине
у печки валенки стоят,
испачканные в глине
пол скрипнет где-то на сенцах
и сердце затоскует
когда-то жив был старый дом
без нас теперь пустует.
наши годы прошли как мгновение
вместе больше полвека с тобой
подвело нас с тобой только зрение
плохо вижу тебя милый мой
и косынка застирана добела,
а рубаха затерта до дыр
все равно мы с тобою счастливые
нам любовь заменила весь мир.
припев.
осиротевшая земля у дома заросла
и на тропинке до крыльца цветет
лишь мать-и-мачеха
сиренью белою полны,
кусты под окнами,
а лавка, где сидели мы
осталась одинокою
закрыты ставни в доме тишь
и окна в паутине
у печки валенки стоят,
испачканные в глине
пол скрипнет где-то на сенцах
и сердце затоскует
когда-то жив был старый дом
без нас теперь пустует.
белые березоньки плачут по весне
зелеными листочками
машут вслед тебе
просятся в дорогу
веточки склонив
в одном месте выросли
на речке, где разлив
не забудь вернись домой
родина милей
нету во всем мире
природы красивей
изумрудный бор сосновый
вековых лесов
речки говорок игривый
родниковых вод
припев.
осиротевшая земля у дома заросла
и на тропинке до крыльца цветет
лишь мать-и-мачеха
сиренью белою полны,
кусты под окнами,
а лавка, где сидели мы
осталась одинокою
закрыты ставни в доме тишь
и окна в паутине
у печки валенки стоят,
испачканные в глине
пол скрипнет где-то на сенцах
и сердце затоскует
когда-то жив был старый дом
без нас теперь пустует.