Когда на поле выпал снег,
И возродился сумрак ночи,
И стрелок неустанный бег
Секунду каждую пророчил,
Накрыло облако луну,
И снова тёмным стало небо.
Тот сон свершился наяву
По повеленью бога Феба.
Дыханье одиноких свеч
Прозрачный сумрак пробивало.
И юной девы милых плеч
Оно движенья освещало.
Ладони чьи-то их коснулись,
Погасла в комнате свеча.
И чуть заметно содрогнулись
Изгибы юного плеча.
Из двери призраком явилось
Невероятное виденье.
И дева мило удивилась,
Ей завладело упоенье.
Пред ней стоял, не шевелясь,
Мужчина молодой.
И, слово проронить боясь,
Он поднял взгляд живой.
Не смерть пленяла те глаза
Небесно-голубые.
Упала девичья слеза, —
Они были живые!
Она сказала, чуть дыша,
И голос её пел:"
Моя родимая душа,
Огонь твой не сгорел!
Тебя ждала я столько дней, —
Влюблённым скучен срок!
И этот вздор любви моей
Тебя убить бы мог.
О, знал бы ты, какая муть
Меня лишала грёз,
И мне хотелось утонуть
В пучине моих слёз!
Но эту боль рассеял ты
Явлением своим.
И возродились все мечты
С пришествием твоим!
Не страшен более мороз,
Пылает твоя грудь!
В копне каштановых волос
Исчезнет эта муть.
Накроет нас с тобой любовь,
Мы отдадимся ей!
Горячей станет наша кровь
Под жаркий свет свечей.
И ни за что не сможет смерть
Влюблённых разлучить!"
Её любимый мог смотреть
Без силы говорить.
Тогда, в нежданно-краткий срок
Глаза его закрылись,
И впадины прекрасных щёк
Морщинами покрылись...
"Родная, - тихо прошептал, -
Я Вас ещё люблю.
Я столько много дней пылал,
И больше не могу.
Бессмертен я к своей беде,
Моя душа жива!
Но что терзает сердце мне:
Вы станетесь мертва.
Чтоб ваше сердце не губить,
Я в мир иной уйду!
Но вы продолжите любить
Святую тень мою...
Зови, родная, подлецом,
Кричи, что я такой!
Но я, являясь мертвецом,
Страшусь любви живой!" —
И замер ясный лик его,
Заветно улыбаясь.
А дева милое чело
Ласкала, содрогаясь.
Растаял в чистом поле снег.
Забыто, что случилось.
И время кончило свой бег,
Часы остановились...