*
и когда проступит пустота
добрая-предобрая, простая,
ни ушей, ни глаз, ни даже рта,
где-то там в тумане пропадает
всё во имя чьё-то и зазря
всё равно упорно пропадает,
рукописи так ещё горят,
если их ни разу не читают.
*
поздний дудлинг, раннее треченто,
вы для вечности, наверное, зачем-то,
в долгий ящик всех уложит в штабеля
и не вспомнит как давать стране угля,
и не знает для чего сияет май,
как из августа все соки выжимать,
из каких же букв выкладывать её,
чтобы вечность получилась, не враньё.
*
прокол, прокол, ещё прокол
в военбилетике счастливом,
мы предали своих врагов -
мы с ними помирились.
мы завязали воевать,
искать и не сдаваться,
нас победили на словах,
переборов на пальцах.
*
наша беда никогда не приходит одна -
всюду со своей половиной,
ни покрышки у неё, ни дна,
только глаза огромнейшие с повинной.
смотрит в тебя, над и под,
и конечно через,
у неё за сорок лет считается каждый год,
и на каждый чих отдельная ересь.
вот такая она бывает – беда,
и её половинка – победа,
за неё ты уже всё отдал,
даже то, о чём сам не ведал.