моё царство границы свои не раскрыло... прощай!
я на север, гранитные камни столицы минуя.
и не нужно трагичных картин мне, подачек «на чай»,
не хочу вновь читать на улыбках друзей поцелуи.
за спиной уже мягкий октябрь и трескучий февраль;
вслед посмотрит с полей, покачает цветком сладкий клевер.
остаются границы закрытыми — светлая даль
своим шёпотом манит всё дальше... прощай, я на север!
мне мила отрешённой суровостью тайна зимы,
потому что в ночи среди горных вершин нахожу я
красоту. как сказал один гений, чтоб помнили мы:
«прелесть места зависит от тамошней температуры».
но всё это не важно, как часто не важен вельвет,
обрамляющий чёрной землёй все родные заводы.
не провинция здесь, дорогая, — в волькенкратцерах* нет
ни души, ни любви, ни уже пресловутой свободы.
остаётся бежать, перепрыгивать Шёлковый путь,
обещая себе на ходу оставаться на связи,
не сжигая мостов, чтоб не дать себе зря утонуть.
и ещё... на мостах никогда не намешано грязи!
может, и не узнаешь меня через несколько лет.
может быть, перейдя Рубикон, покорённый Провансом,
я останусь жить там, а на юг будет послан привет
и бутылка вина самодельного с привкусом кваса.
относительно розы ветров я как южный пассат,
что устал от дождя и тропических мух ненасытного улья
и бежит лишь на север, где встретит его в аккурат
тот же ветер сухой и горячий, как солнце седого июля.
вот закрыт на замок чемодан и заказан билет.
дай зажму тебя, что ли, в тиски своих влажных ладоней...
дорогие заводы, прощайте! до встречи, вельвет!
я на север! — за ветром лукавым пускаюсь в погоню.
* — Wolkenkratzer (нем.) — «царапающий облака», т. е. «небоскрёб»