Грезится долгою ночью -
то ли от мелочной скуки,
то ли от боли сердечной,
свойственной нам, старикам:
где-то прощаются двое,
им не осилить разлуки,
губы вплетаются в губы,
руки припали к рукам.
Где-то прощаются двое,
вижу их скорбные лица.
Господи, горю дивиться
я уже не устаю!..
То, что любовью зовётся,
может слезами пролиться,
криком, застрявшим в гортани,
выскажет волю свою.
Где-то прощаются двое,
рушится свод мирозданья,
жизни и судьбы в руинах,
громко будильники бьют,
им не увидеться больше,
им не шептать “до свиданья”,
им возвращаться на круги,
в милый постылый уют...
...Что-то меня здесь тревожит,
что-то берёт за живое,
грезится мне почему-то
этот печальный интим,
а началось неприметно -
“где-то прощаются двое”,
кто они - я их не знаю,
просто сочувствую им.