Отводя взгляд от ярких вспышек электрической сварки, он смотрел на отражения сверкающих молний и летящих искр в циферблате наручных часов.
Внутри сейчас он ощущал то же самое, что, наверное, мог бы ощущать призрак - сохранивший все способности данные человеческой душе, блуждая среди комнат, где осталось нечто очень важное, главное, что навеки его здесь удерживало, но к чему он уже не мог прикоснуться, о чём не мог бы даже сказать - навсегда разделённый с измерениями живых людей.
Таким же расплывчатым было в нём что-то, стремящееся наружу - давно и безудержно, настолько, что сверх всех сил его мозга было вновь это попробовать очертить линиями сознания. Слишком ещё живое, чтобы не существовать и слишком уже убитое, чтобы жить. Тем самым призраком оно мелькало, как тень на случайных предметах и сейчас отразилось на бликах искр и электрических дуг в тёмном часовом циферблате, движении секундной стрелки и мелькавших электронных цифрах...
Мгновения... отмеряющие ход человеческой жизни, озаряющейся такими же вспышками - расплавляющими нас, зажигающими молнии разрядами нервов. Искры... когда мелкие частички человека, вспыхнув, отлетают от него. Частички чего-то тёмного, безразличного, сжигаемые разрядом счастья или... Частички чего-то главного и самого важного, обгоревшего и отпавшего. Эти вспышки сверкают, как мгновения, однажды отпечатываясь застывшим железным сварочным швом на границе нашей души, сознания и мира вокруг. Швом, который может быть не удавшимся, уже не пригодным, чтобы какая-то из твоих частей хоть как-то могла соединиться с прочими, не быть выпавшей из огромной конструкции этого мира. И что же тогда? Обрезать? Сошлифовать лишнее? Пусть теперь исковерканное и обгоревшее, но бывшее когда-то самым важным? И где взять это что-то, когда отпиливать уже нужно слишком много? Может быть один другому может подарить вместо обгоревших - новую веру, способность любить, вновь вернуть в твои нервы то электричество, от которого вновь могла бы зажечься электрическая дуга, расплавив застывшие грани? И чьи же руки двигают нас, как детали огромного мира, держат электроды? Он не знал... С последней вспышкой в ней мелькнула тень его надежды и наверное, страха, расплавить её со следующим же нервным импульсом, следующим движением секундной стрелки, следующим отражением вспышки.
Он оторвал взгляд от часов и посмотрел на яркую молнию, которая растворила его призраки, как восход солнца ночные тени.
Потом он просто встал, взял по пути пачку сигарет со стола и вышел за дверь...