... спросите Графову Марию Николаевну ...
... приходите на Большой ...
А дальше я не запомнила
... дайте ещё сигареты, четыре пачки ...
Уже не смотрит, не спрашивает —
я сама не смотрела на цены
молока и кофе.
... самый простой, самый простой ...
Но в большой банке.
Смешной рюкзачок из коллекции маде чайна
самый простой
образца неизвестного года —
в этой Москве остаётся место для счастья —
вроде все и покинули, все и оставили,
а она подошла.
В грязном платке, брошенном на седые косы,
взяла сигарет полблока.
Рваные рюши на платье.
Пахнет мочой.
А мне так и надо, дала бы наличных
двести рублей, а теперь две тысячи с карты.
... я пианистка ... судьба так сложилась ...
И это — молитва:
она заклинает меня на молоко и кофе,
угольный взгляд её чертит в Магните —
Господи, если это твой знак, то о чём же,
если не твой, Господи, то зачем же?
Это не знак, дорогая, а жизнь —
всё течёт в подворотне,
хватает людей что песок и уносит, уносит.
Рваный рюкзак у неё на плече
и оттуда не надо
даже и знать, что вытащить можно,
вытащить можно.
А. Чуть не забыла.
Спасибо она не сказала,
Она смяла чек и протянула
возьмите.