Человек - дерево, только ходит:
так же подымает голову
и тянется к небу.
Дерево
стало моим учителем.
Когда приступы
делали нестерпимым
человеческое общество,
и я задыхался в воздухе,
которым дышали все,
когда я, в тоске
искал уединение,
то шел к этому дереву
и целовал его, обнимая.
Мера времени у него - иная.
Освобождая
свое сознание от всяких шумов,
я, у его ног,
простаивал полудни.
Широкошумное,
оно открывало мне Cлово
непрерывного напряжения и воли,
высвобождая свое тело
из оцепенения,
из мертвого вещества,
которым был и я сам.
*
Как, воздымаясь в небо, напрягалось оно!
Всё
в своем дыхании - в листве, как в лике огня!
Но неистощимая земля,
сжимало корни его существа
самим семенем сущности:
это буйство,
эта внутренняя влага,
нужны были, чтобы оно росло прямо.
Я хочу тоже стоять прямо, как и ты:
вся земля и всё небо мне нужны
чтобы я стоял прямо -
устоял в правде -
и затаил в себе голод
по острому,
горькому вкусу сырой земли -
по корням человеческой души.