Дым поминальных костров душит чёрною горечью,
Омутом слёз обречённость уносит на дно…
Грусть провела по душе мягкой лапкою кроличьей,
Ну, а тебе безразлично. Тебе всё равно…
Ты отрешился от бренности мира за стенами.
В личном пространстве закрылся от взглядов других.
Только нельзя скорбь прогнать, заслонив Карфагенами,
Силою Гука и правилом левой руки…
Город растаял в сплошной пелене равнодушия.
Жарит асфальт и до осени скрылись дожди…
Мысли потеряны. Их разметала контузия,
Кто-то незримый к распятью судьбу пригвоздил…
Вечер вливается в ночь. Звёзды светят фарватером,
Клин журавлиный ведя в лабиринтах небес.
В чёрную высь предстоит им лететь по касательной.
В тучах седых пересечь свой последний рубеж…
Дым в серых струях уходит невидимым облаком,
Чувство печали осталось в незримой золе…
Бьёт гулким звоном в тиши неприкаянный колокол,
С хлебом стакан обелиском застыл на столе…