Кража! Пожар, полиция, сутки!
У девушки вытащили из кармана
телефон. Боги! Урчат желудки.
Все эти — интриг наркоманы.
Я смотрел в тот момент ей в глаза,
и видел отчаянье, призрение, боль.
Всех демонов ближе своих позвал:
смотрите, за неё говорит алкоголь!
Алкоголь? Да, алкоголь пьяной мысли
от невыносимой, пронзающей кражи.
Ее губы намылены в сюрреализме
и дохнут. Иди ко мне, тебя я поглажу.
Не хочешь? Не надо. Останься сама.
Сядь ты хоть рядом, возле окна
и прочти себе в слух стихи Маршака,
пока новый воришка не зашагал.
Ты подняла бунт. Я даю тебе Оскар
за лучшую игру в чужих кармашках.
Твои, мои руки — Венера Милосская
на истоптанных водителем бумажках.
Их нет, ты ничего не найдёшь. Остынь!
Причеши уши, лишнюю копейку нарой.
Интересно, почему из тысяч рабынь
именно ты была в списке на роль?