Намочи уши, пока мы возле реки.
Возьми письмо, что я написал!
Где бы ты ни была — мы далеки
друг от друга: богатый и его капитал.
Ты публика, а голос — Есенин.
Я публика, а свист — Владимир.
Кружит над нами лист осенний
летом. Он умер, а я вымер.
И что тебе даст та тоска по нам?
Я тут тоскую, что может быть хуже?
Прошу, не рви письмо напополам,
а прочти. Читай! Читай, ну же!
«Ты моя, а точно ли это? Точно?
Ведь сомнения хуже любого крика.
Почему ты говоришь, как троеточие?
Птица, захлопнись! Хватит чирикать...
Ты моя, теперь помолчи. Ты моя.
Я в простыню мысли закутываюсь.
Ты не одна, а со мной. Мой маяк,
что не даст мне в дебрях запутаться.
Ты моя и больше ни слова, прошу.
Я хочу лишь несогласное гудение.
Я не один, ты со мной. Мой парашют,
что не даст упасть на мгновение.
Ты моя, не спеши. Минуту покоя.
Я хочу переждать, так постой.
В тебе страсть и все то святое,
что пролетает над ужасным мостом.
Ты моя в любой пропорции чувств.
Я это вижу через года и сны.
Мы не одни, а вместе. К тебе я мчусь
сквозь слепые глаза весны».