Толпа внизу кричала о своем,
Негодовала, требовала, злилась,
За что-то за свое все билась, билась,
Прикрывшись лозунговым кумачом.
Потом, через столетие опять.
Ей все не так, ей угодить нельзя.
Окрасились лишь флаги в триколор,
И лозунги, как пыль в ее глаза.
Средь тех, кто верит так неосторожно,
Орущим лозунгами грозной правоты,
В любые времена заметить было можно
Того, молчащего среди толпы.
Не повторяя лозунгов, речевок,
О чем-то думает, со всеми не кричит.
Он не как все, и потому опасней
Тот, кто в толпе орущей, но молчит.
Опять бушует масса из людей,
В пространство посылающей слова!
Речевок буря, вот опять призыв,
Чтоб кто-то собирался на вокзал!
Нет смысла в хаосе и шуме никогда,
Кричащего, под час, не разглядеть глаза.
Вот потому и верю я тому,
В толпе который слово не сказал.