ГЛАВА 89 (1973 г)
1 И вот, копаясь в записях давнишних,
Я вновь услышал их тревожный пульс,
Как возвращён к переживаньям книжным
Под вой снарядов, стрекотанье пуль…
Когда пресыщен образом киношным,
То забываешь о природе бурь.
Меня тянуло к заводи полночной
И к отраженью звёзд, что в ней видны.
Пытался я припомнить суматошно
Какие-то преданья старины.
Я так давно не уплывал под звёзды
В свои, когда-то прожитые дни.
13 И я тогда включил случайный поиск,
Основанный на памяти чужой,
И сердце застучало, словно поезд
Гремит по рельсам над моей судьбой.
Но не случайно я увидел друга
Беспечных лет в туманности седой.
В те годы не найти желанней круга
Приязней наших. И куда ни глянь –
Июнь ли жаркий, или жарит вьюга –
Ко мне стучится он в любую рань.
Так было не всегда, о чём поведать
Хотел бы здесь, как время не тумань.
25 Я помню, что гулял перед обедом,
Воскресный летний день дарил покой,
На старом рынке с шиферным навесом –
А ведь и, правда, раньше был такой –
Две памяти совместно оседлая,
До тех времён дотянутся рукой:
«Елена не любила Менелая, –
Меня ты встретил новостью своей,
- Но это в прошлом. Я сейчас купаюсь
В мелодии возвышенных страстей.
Пластинку дали на день мне послушать,
Пошли со мной, начнём играть скорей!
37 К тебе я шёл. - Но тут вонзился в уши
Какой-то неожиданный бедлам…
Бежали мы, спасая наши души,
К знакомым переулкам и дворам:
Мы в школу музыкальную спешили –
Щеглов Володька был директор там.
Директорская ноша многожильна,
И потому так хочется порой,
Чтоб годы жизни камнем не ложились,
Чередовать их с дружеской игрой.
Когда же случай выпадет особый,
Старинный друг – надёжное ядро,
49 Защитою от кляузников новых…
Та песня на турецком языке,
Где «Пьян я от любви», но слово в слово
Понятно было нам накоротке.
Мы раз за разом ставили пластинку,
И пребывали в томном далеке…
Мы чуть не заиграли ту новинку,
Как Вовка вдруг сконфужен очень стал:
- Я был с портфелем, проходя по рынку,–
Он помолчал, потом пробормотал,
- А здесь его не вижу. Это как же,
Выходит, я портфель оставил там…»
61 И мы помчались тут же за пропажей,
А ведь прошло уж больше двух часов.
Портфель на месте был со всей поклажей.
Там всей поклажи несколько листов –
Концертные программы филармоний…
И хохот тут на нас напал без слов.
По случаю вновь найденных симфоний
Решили мы устроить торжество
И помянуть шедевры полифоний
Рябиновой настойки божеством.
В который раз поющего включили
И адекватно слушали его!..
73 Сгущалось время до трагедий Чили,
Но жили мы, не ведая про стон,
Что босоногой девочке вручили
Перед расстрелом певчий стадион.
Как гордой песне там ломали руки
Узнали с содроганием потом…
А нашу жизнь переполняли звуки:
Пел Магомаев, Сенчина плыла
По ленинградской тополиной вьюге,
И музыка Чайковского звала
С войной покончить на родной планете.
Да чёрта не отмоешь добела…
85 Хотя словам о мире нет запрета.
Слова, слова – извечная печаль,
Слова, слова – дыхание рассвета,
Слова, слова – сомнения печать…
Но кроме слов ещё нужны поступки,
А как же трудно с этого начать,
Когда внутри сидит геном подспудный
И пальчиком доверию грозит,
Как мачеха в сомнении безлюдном
Всевидящему зеркалу твердит:
«Я самая красивая на свете,
Вестимо, от зари и до зари!»
97 И кто на эту похвальбу ответит?..