Я сбежала от криков, от битой посуды, я унеслась, ни разу не оглянувшись. В лицо бил ветер, брызгали слезы, дрожало лицо, я не видела перед собой ничего, я наступала на острые камни, наступала в грязь и холодные лужи. Впереди был туман или солнце, я задыхалась, но ноги продолжали нести меня, путаясь в платье. Мимо проносились деревья, колышки, заборы, бежало небо, бежала трава, бежала земля. И я тоже, я тоже бежала.
Дерево, дерево, дерево, толстое дерево, огромный корень, выступающий из земли. Я упала.
Болит грудь, сердце не унимает лихорадочную дробь, я громко хватаю влажный воздух, моё горло разрывает, раздается кашель. По мере восстановления дыхания, потихоньку приходило осознание горящей боли в пальцах, коленке и ладонях. Кроме того, у меня разгорелось лицо.
А где я? Над головой шелестела густая крона дуба. Вокруг росла мягкая, теплая трава – подо мной же была холодная земля. Кажется, когда я проехалась, я содрала всю зелень. Руки были в грязи и крови, как и ноги. Я поднялась и взглянула вперёд.
Виляющая, уже немного заросшая тропинка вела вниз, вглубь деревьев и другой растительности. Я спустилась к пруду, оказавшись в некой зелёной коморке. Склонившиеся верхушки деревьев образовывали надежную крышу, впрочем, местами не без дыр.
Я села на бережок, окунув стопы в холодную стоячую воду. Звук их погружения на мгновение вторгся в господствующую здесь тишину, но тут же исчез. Теперь в нее вмешивалось только мое дыхание, но её это не слишком беспокоило. Как и меня.
Я убежала от гнетущих голосов только лишь затем,
чтобы утонуть в мутной воде спрятанного озера.