Шелупонька судебная – исковая
Намедни, а может, в субботу,
двадцатого, то-ись, числа,
в состав моего огороду
чужая скотина зашла.
Забралось живьём и бесхозно
животное званьем к о з ё л,
и враз учинило стервозно
ущерб и иной произвол.
Нажравшись от пуза капусты
оно, как в насмешку, средь роз,
обгадив почти кажный кустик,
рассыпало личный навоз.
А я, как урон обнаружил,
добро охраняя своё,
поспешно побёг за оружьем,
которое, к слову, ружьё.
И в подлую тую скотину,
в рогатого, в смысле, козла,
обидчиво и перспективно
немедля пальнул из ствола.
Козёл забебекал и смылся,
но тут же, вдогонку за им,
хозяин его изъявился,
случившись соседом моим.
И баба его, хулиганка,
бесчинную злобу тая,
принялась орать, что поганка
в её представлении - я.
А он, где-то выдранным дрыном,
под буйствия данной жены,
огрел мою кровную спину,
а так же пониже спины...
И я от свершившейся боли,
и жизнь, защищая свою,
случайно, а значит, невольно,
опять же прибегнул к ружью.
И в этого лютого зверя,
уже из второго ствола,
за ту мою боль и потери
пальнул как в его же козла.
А нынче он, как пострадавший,
с козлищем своим, на двоих,
меня обвиняют напавшим
на жизни безмерные их.
Но, граждане судьи, поверьте,
все их показания – ноль.
Поскольку не сводит до смерти
влуплённая в задницу соль.
И я по гражданскому праву,
как равный в одной из сторон,
прошу возместить мне потраву
и общий моральный урон.
За девять порушенных грядок,
за дрын, с применением слов,
а так же за пару зарядов,
затратных на этих козлов.