В тишине ночной сельский храм стоит,
Молодой монах внутри молится.
У него, видать, вся душа болит,
То и дело ниц тело клОнится.
В чём грехи его, знает он один,
С Богом болью той только делится.
Видно, крепко вбит в жизнь монаха клин,
От того и боль в сердце селится.
Где ж успел, монах, ты грехов скопить,
Где нажИл сполна столько горюшка?
Ведь ты только что, ещё начал жить
И во всходах лишь твоё полюшко.
Не дают грехи ночью вольно спать,
Но куда ж от них бедных денешься?
Как их груз тяжёл, раньше если б знать,
А то набок жизнь с оси кренишься.
На монаха вниз смотрит Божий лик,
Что-то взгляд его опечаленный.
До глубин души он легко проник,
Каждый будет с ног этим сваленый.
И не может встать тот монах с колен,
Со слезой в душе только крестится.
Для себя внутри жаждет перемен,
А молитва та - к небу лестница.
Коли ты, монах, так себя коришь,
Как же должен я тогда каяться?
Что-же ты со мной, жизнь моя, творишь,
Я сравненьем тем буду маяться.
В сотню, может, раз больше грешен я,
Трудно мне теперь успокоиться.
Я прошу прости, Бог, за всё меня,
Пусть монах всех благ удостоится.