ГЛАВА 91 (1979 г)
1 …Пока ещё спокойствием природы
Моя Отчизна тешится вполне,
Но вдалеке уже зардели всходы,
Готовящие трещину извне,
Пока метёт в Сахаре снегом гордым,
А полюс покоряется лыжне.
Любой ребёнок входит в мир с восторгом,
Будь это остров или материк,
Готов он криком передвинуть горы,
Пока не зная превосходства их.
Но где-то подрастают великаны,
Кому доступен будет этот миг.
13 Но это позже. Нашу жизнь смыкали
В цепочку дней простейшие дела,
Где будничность покажется зеркальной,
Когда бы вечность видеть то могла.
Она и видит. И без сожаленья
Поставит точку во главу угла.
Смотреть со стороны одно мученье,
Но всмотришься – животик надорвёшь,
Порочная система принужденья
Развёрнута на «здорово живёшь»:
Как шустрик-мямлик на любом участке
Сметливой подрастает молодёжь.
25 Деревни гибли при партийном счастье,
Одна надежда лишь на горожан.
И, как сезон, людей сгоняли власти
Для помощи спивавшихся селян…
Протасов Жека, радиомонтажник,
Продолжит нам, отвагой обуян:
«Лишь только май, а мы уже на пашне.
Пускай и сам я выпить не дурак,
Но посевную, словно день вчерашний,
Занятно вспомнить, как и тот бардак,
В котором наша жизнь происходила,
Где всё вокруг встречали на «ура».
37 Меня лишь на неделю отрядили
Для посевной в совхозные поля,
Чтоб шустрик-мямлик наглотался пыли
Перед поездкой в южные края.
Но про замену, видимо, забыли
И я пешком потопал издаля.
Шёл пять часов к автобусной развилке,
И к вечеру попал домой без сил.
А утром на монтаж в Новороссийске
Меня могучий лайнер подхватил.
И всё прошло, как будто, так и надо,
Но я обиды этой не забыл…
49 А в августе сгоняли всех, как стадо,
Пропалывать морковку и свеклу.
Полдня поклонов овощной рассаде,
Зато потом раздолье ввечеру,
Где без аннексий масса контрибуций
И кукурузу клонит на ветру.
И тут уже хоть будь ты сам Конфуций,
Иль секретарь парткома, всё равно –
Проехать мимо и не облизнуться –
Рванули все на спелое зерно.
На ум приходит древняя легенда,
Как Золотое выкрали Руно…
61 Воспоминанья, словно кинолента,
В сентябрь дождливый нас перенесут,
Как шустрик-мямлик прошмыгнуло лето,
А нам осенний выстроен редут:
Сбивали наспех дикую бригаду,
Недельной смены выправив маршрут.
Картошку не копают при параде,
Есть телогрейка, ватные штаны,
Но в самоволку не сбежишь, не глядя
На все четыре стороны страны,
И для нужды дощатые хибарки
На ратном поле были всем видны.
73 Я предпочту лежать под снегом в парке,
Чем в мокрой телогрейке коченеть.
Но мы тогда не знали тех подарков,
До них ещё лет десять нам скрипеть.
А вот тухлятиной, что в старом фильме*,
Кормили так, как слали всех на смерть.
Дожди нас поливали всё обильней,
Но испытаний срок кончался нам.
Пусть на день позже, проглотив обиду,
Все наконец собрались по домам.
Продрогшие, на бортовой машине
Без остановки мчались мы впотьмах.
85 Водителю тепло в своей кабине,
А нас до селезёнок растрясло.
Хотя девчонки были в середине,
Терпеть-то всем неловкости пришлось.
Как вытерпели, даже и не помню,
Хоть не война…но всем чертям назло!»
А я свои намётки не исполнил,
Не потому, что не пришла пора,
Но Проводник меня за шкирку поднял
И отпихнул, сказав: «Война пришла…»
Данилов Вовка, Филимонов Лёха,
Ребятки из соседнего двора –
97 С их гибелью вразнос пошла эпоха…
В обыденную жизнь вошёл Афган,
Смешалось всё, что хорошо и плохо;
И почернел от горести тюльпан,
А «умников кремлёвских» выносили
По очереди ближе к облакам…
103 И вся страна окуталась бессильем…
* - к\ф «Броненосец Потемкин»