Он брел по выжженной земле,
Порой на землю не похожей,
И в поры кожи зной густой
Вливался непосильной ношей,
Размеренный накат волны,
В блаженный час уединенья,
Лишь отдалял, держал вовне
Еще невнятные сомненья.
В полночной южной тишине,
Когда беседа неуместна,
Когда спадает летний зной
В пространствах переулков тесных,
Звучал изысканный фрагмент
Восточной музыкальной неги,
О, как он был тогда далек
От тишины полей под снегом,
От роскоши весенних гроз,
От запаха ржаного хлеба,
От выражения любви
В переговорах птиц и неба.