Пишу у окна, пролетая в вагоне
Сквозь бесконечные глаза фонарей.
Искра одна, что витает в ладони,
Со временем станет, как гроза из Помпей.
Воздух надежды чар дышит галлонами
Каждый из тех, кто засел в городах.
А мысли мои, что стучат эшелонами,
К чёрту запутались все в проводах...
И космос...
Лишь только мой космос сполна понимает,
Со дна поднимает, что рукой затолкал.
Призрачным светом луна поливает,
Размазав на небе широко облака.
Посмотрит, как тень, так томно и пристально,
Бездна, что в звёздах, как в праздных слезах.
В загадочной тьме, будучи темным да приставом,
Виже ее... В её разных глазах...
И больно...
И боли проклятой хотел бы дать бой, но
Как косами чувства плетутся под сон...
И вольно гуляют во мне эти войны!...
С колесами сердце стучит в унисон...
Руки, покрытые рваными ранами,
Рвал и метал ими же, ныне болят!..
Так я хотел гладить локоны странные,
Блестящих металлами ржаные поля...
На полке соседней мой ангел-хранитель
Слушает вновь мою повесть о ней.
Выбито время фалангой в граните:
Мы пассажиры в этом поезде дней.
Без толку, без быта, под строками стресса
Столько забытых поэтов в очках...
И тонко струятся потоками рельсы,
И топкой дымятся планеты в зрачках...
Я рифмы те воплями кидаю по кругу,
Словом манящие, писал же в огне!
И образы теплые сменяют друг друга,
Словно летящие пейзажи в окне:
Деревни у станций, деревья акаций,
Холмы и мосты, одинокий пастух...
И взор этих мудрых и древних локаций
Тихо остыл и только-только потух...
Горного панциря оскал еще светел,
Хоть уже в разных ночь поёт голосах,
А я, словно летний ласкающий ветер,
Легко заблужусь в её волосах!..
Рекой закружусь с тобой в пламенном танце,
Страсти отдавшись, что жарче печей!
Согрею тебя движением пальцев
И поцелуем на нежном плече!
Но...
К чертям! Эти глупые детские сказки!
Пусть унесет все мечты чернота!
По частям! Разорви меня, ведь истаскан
Бурею мыслей в четыре утра
И вот!
Как монету в пучину озлобленных вод
Как камету, что чиркнет собой небосвод,
Как луч света лучины из грода темнот
Я поэтом кручинным из года да в год
Брошу сердце тебе, словно Данко -
Всё равно ведь в груди не пылает давно.
Если хочешь, давай, переехай на танке!
Если хочешь, в осколки разбей, как окно
Если надо, пожалуйся, распей, как вино
Если хочешь, конечно, ногой растопчи,
Но послушай, пожалуйста, как тихо оно
Для тебя так неспешно, покорно стучит...
Как колёса... У поезда... Где-то за лесом...
Что так несётся в полуночи вдаль...
Между колосьев тех пористых, песней
Кротко всё бьётся воронёная сталь...
И быть может однажды случится такое...
Пойми...
Что в поезде этом еду и я...
И стук тех колёс, что стучится в покои...
Твои...
Летит через лето тебя приобнять...
Проминад по Центавре, где спали под негой,
Давай в пьяной памяти разом запрем.
Та искра в руках стала талией белой,
Вспыхнут в орнаменте глаза алтарём!..
Так быстро лечу мимо далей, где не был,
Мы их однажды с собой заберем!...
Луна, что уснула под чернеющим небом,
Будет светить нам с тобой фонарем...
Слышишь... Родная...
Огнём лучше быть здесь, чем тлеющим снегом,
Им искры рождая, как бой звонарём...
А Луна, что гуляет чернеющим небом,
Станется нашим с тобой фонарем...
Ты дышишь... Вздыхая...
Твои волосы вьются реющим хлебом,
Поезд окутанный весь тьмой-королём.
И только Луна... На чернеющем небе...
Всё светит и светит нам с тобой фонарём...