***

Чтобы начерно выдохнуть это, зачеркивай и не дыши,
на белом листе бумаге пока ни одной души;
никто, ни живой, ни мертвый, еще не оставил след,
и тлеет ничье дыханье: тебя не бывает, нет.

Весь август наполнен звуком, как ношей его сады,
шуршат золотым деревья, птичьи галдят ряды,
глина твердеет в камень от топота детских ног,
а ты не дышал вчера, а потом дышаться не смог.

Дождь, как слепой, шагает, палкой своей стуча,
а потом все вокруг накрывает мглою с чьего-то плеча,
воздух черный дуреет от тяжести первой звезды
невидной, чтоб не воздаться кому-то за эти труды.

Как ты не поймешь, ей богу, дыхание - не воробей,
трижды чужого волненья возьми и до дна испей,
в горло залитое небо с умыслом или без
дано ли, раз рядом ходит осень как мелкий бес.

Молчит или снова тревожит, а ты не едва дыши,
и свечку, на всякий случай, в кармане своем держи,
найдет ли коса на камень, найдутся ли силы посметь
иголку чью-то расплавить, а с нею и чью-то смерть.