ЦУНАМИ.
Поэма
1.
Когда сотворён был из праха Адам
И время с нуля потекло в бесконечность,
Сказал Б-г: программу я людям задам –
Где день будет каждый Законом прочерчен.
Закон изменить невозможно уже.
Судьбина людей и народов подвластна
Ему лишь, включая народ-протеже.
И помощи Б-га не ждите напрасно.
Не даст он вам точного часа беды.
Творец всё сказал – лишь умейте услышать:
Он дал алгоритм: семена и плоды...
Но только вот слух у людей некудышен.
Высокие муки терпели за нас
Лишь те, кто умел разговаривать с Б-гом.
И Он, передав им вселенский наказ,
За нами следить стал всевидящим оком.
2.
Когда Исааку отец приказал
Любимого самого выбрать ягнёнка
Для жертвы, то сын не отверг ритуал,
Хоть слёзы застлали глаза горькой плёнкой.
Тогда Авраам вдруг сказал: «Не сейчас»,
Сполна убедившись в готовности к жертве.
А сын Исмаил, что почти что угас,
Спасён был наскальной водою заветной.
Потом Авраамом был нож занесён
Над сыном. Так Б-г проверял Авраама.
За миг до удара отвёл небосклон
Ту молнию лезвия в титульной драме.
Спасения чудо Творец лишь являл
Танах населявшим надзвёздным титанам.
Цветок и народ, океан и металл –
Всё в мире послушно великим программам.
3.
И вот потому, что нельзя изменить
Ни буквы, ни цифры в решающих кодах,
Не вправе порвать Он бескрайнюю нить
Событий, задуманных втайне Природой.
Задуман так был ею этот народ.
И был он тяжёлою ношей навьючен
Скитаний, пророчества белых бород,
Судьбы, плачу скрипки так часто созвучной.
Не только дал выбор всесильный Творец.
Он знал наперёд, что же выбрано будет
Народом его, что как странник-слепец,
Не видит пути среди празднеств и буден.
С тех пор все народы решают вопрос:
За что пал на этот народ выбор Б-жий?
Ответил в Синайской пустыне утёс:
– Сказал Б-г Моисею – народ этот сможет!
4.
Скрижали Завета нести сможет он
Сквозь зависть и злобу к заветному свету.
Но где-то на полпути Синедрион
Отметит народ свой неправою метой:
Зачем же «Распни его!» было кричать,
Когда от Голгофы почти откололась
От боли вселенской огромная часть?
– То будет решать миллионный теолог.
И глыба горы полетела с высот
На дно океана родившейся эры.
И вызвала в нём возмущение вод,
Врывавшихся в гавани, пасти ощеря.
На этом пути было множество их,
Всех гаваней, где тот народ был рассеян.
И поочерёдно в местах ключевых
Встречали волну эту дети Моисея.
5.
А скорость движения страшной волны
Дала теорема Лагранжа* когда-то,
Где из перемноженных g/глубины
Даст корень квадратный её результаты.
Но есть ведь не только у вод глубина,
Она, верно, есть у людского паденья.
И g – ускорение спуска до дна
Тянуло народы на точку крушения.
Израиля древний народ знать не мог –
Нельзя допустить, чтоб Иисус Назаретский
Поднялся на гору, где страшный моток
Совьётся евреям начертанных бедствий.
Незнание это входило ведь в план,
Творцом что написан был над небосклоном.
А как бы Иисус умирать мог от ран,
Предвидь на кресте бани он с Б-циклоном?!
6.
Сегодня, в наш кибернетический век,
Мы знаем, работают как алгоритмы:
Порядком вещей их диктуется бег -
Мы молнию видим, затем гром гремит лишь.
Б-г выбрал еврейский народ неспроста,
Чтоб это случилось, нужна была воля
Евреев. Они все сомненья дотла
Сумели отбросить и выбрали долю.
Когда поклонялись народы богам,
Евреи сказали – и в этом всё дело –
Что Б-гу единому выстроят Храм.
И небо над Городом порозовело.
То веры в Творца начинался рассвет.
И если вменять им в вину гениальность –
Не будет торговля, не будет кларнет
Причиной тому, а предвидения дальность.
7.
Итак, это главный исходный мотив:
За тысячу лет до прихода Мессии,
Всемирный Закон Бытия объявив,
Народ Авраама уже стал «спесивым»...
Отсюда пошли остальные грехи:
Они и жадны, и хитры, и картавы.
Так было задумано свыше для них:
Характеры их – то особые сплавы.
Заказан евреям был труд на земле,
Как, впрочем, трудов ещё праведных много.
А труд, что доступен был – там как пчеле
Трудиться вменялось для жизни убогой.
Запреты толкали евреев туда,
Где было позволено им по Талмуду
Давать иноверцам – была коль нужда,
Какой-то прирост приносящую ссуду.
8.
Столетья трудов и стараний прошли,
Не только лишь бедным нужны были займы,
Но и расточительные короли
Нуждались в них в пики финансовой драмы.
Двойная корысть от евреев была –
Давали взаймы, и всегда под рукою
Бывали, когда доставалась метла,
Виновных чтоб вымести с чуждой звездою.
А сказано было евреям давно –
Вливаться не смейте в другие народы!
Но горе – забыли, что им суждено
Отравы увидеть зловещие всходы.
И вот, просвящённейшую из стран
Евреи осмелились выбрать для дома.
Но древней истории там океан
Опасен энергией мега-разлома.
9.
Беды не предвидя, считали очаг
Надёжным, и в дом вклад вносили –
И врач, и рабочий, и физик-чудак.
Но в гавани реже бывали всё штили.
И сдвинулись плиты – настал этот день.
Плита национал-социализма качнулась,
Зловеще звучал новостей бюллетень,
И нации ум заменила безумность.
Сбивал с ног, душил за запретом запрет,
Абсурд возводя в национальное благо.
Продажу сперва возбранить сигарет
Немецким евреям. А в универмаге –
Часов, радиолы. Вход в театр, кино
Для них – запретить. И любимцев шерстистых –
Нести усыплять! А купить эскимо –
Так то привилегия немцев лишь истых.
10.
Сказал Б-г: когда отступает вода
Внезапно, и дно океана сухое,
Бегите, совсем уже близко беда –
В чудовищном сгинете зеве прибоя.
Нельзя вам дивиться на рыб на песке,
На раковин чудо, на звёзд и кораллы.
Вы сами как рыбы на суши куске,
На вас самих звёзды – ни много, ни мало!
Сказал Б-г: пришедшая первой волна
Не будет столь сильной, она смочит сушу,
А следом идущая будет вольна
Евреев прибежища мирные рушить.
Не вняли евреи словам тем. И вал
Сначала ударил по стёклам витринным.
Отсчёт начался. Будет лишь интервал,
И он истечёт со свечным стеарином.
11.
Свечу ту зажёг не иной кто, как Б-г,
И каждой волне на свече отвечала
Черта с точной датой и местом, где лог
Залит будет волнами. Но от причала
Уходят ещё в океан корабли –
Подальше от берега, пусть в неизвестность!
(Ещё недостаточно, видно, брели
Избранники божьи по землям и весям.)
И вот покатилась волна за волной
На влажную землю в осколках хрустальных
В Освенцим, Майданек – стена за стеной
Смертельные воды неслись ирреально.
Сказал Б-г: коли мой не сможет народ
Спастись от стихии по веским причинам,
Суровый вдвойне предъявлю я вам счёт –
Виновные будут брести по руинам.
12.
Заложники города, им не уйти,
Красавец-Крещатик взлетает на воздух,
Войска сдают Киев, взрывают мосты,
В трагический комплекс становятся звёзды.
Евреи готовятся к Судному Дню.
Но быть Дню тому в этот раз небывалым:
Великий безумец сказал: я виню
Во всех бедах мира народ под опалой.
Не важно, кто это – с младенцем ли мать,
Седой ли старик, инвалид ли, подросток!
Пойдут все, плестись будут ли, иль хромать,
На место судилища, на перекрёсток
Судьбы сумасшедших людей и идей,
Откуда ещё поворот был от Яра,
Что боль обесценил Христовых страстей,
И мир до ядра расколол этот старый.
13.
И самая мощная в мире волна
От землетрясенья пошла на те склоны,
Где солнце ослепло, оглохла луна,
Чтоб глаз жертв не видеть, не слышать их стоны.
Но всё это видеть смогли палачи,
Помощники их, их друзья-украинцы,
Не зная ещё, что кричи-не кричи,
Что «мы же свои», будут смыты к зарнице.
Что даже чрез двадцать промчавшихся лет
Настанет прорвавшейся дамбы зарница,
Чтоб Судного Дня помянули рассвет,
Когда вместо Б-жьей простёрлась десница
Того , кто посмел Б-гом быть на Земле.
Народ, что познал звуки ада и рая –
Он с башни увидит теперь вдалеке
Цунами. И имя той башни – ИЗРАИЛЬ!
* с = ;gH, где g — ускорение свободного падения; Н — глубина.
Июнь 2020 г.