Шелупонька Луврская
критическая
В Парижу гордо пребывая
и совершая теренкур,
я, данный град обозревая,
нежданно обозрел и Лувр.
В том Лувре раньше в полном счастье
не раз живали короли
различных мастей и династий -
сплошные Карлы и Луи.
Но он и ныне процветает,
как гранд-музей, в большой чести.
Входи в ево, кто возжелает,
лишь только евры уплати.
И я, для постиженья нравов ,
пробёг фасонно по ему,
как прошлые Луи и Карлы
в их бывшем собственном дому.
Перед портретом Моны Лизы,
застыл, как пёс, узревший дичь,
желая в общих вздохах, визгах,
смятенье ихнее постичь.
Ну что в ей чудного такого,
что сводит, прям таки, с ума,
всех этих граждан бестолковых,
как будто их взяла чума?
Лукавоглаза , тонкогуба,
и не худа, и не толста,
кому-то, может быть, и люба,
кому-то вовсе, как мечта.
Но мне до хны любые моны,
и я сию не оценил,
хотя её во время оно
сам Леонарда сотворил.
И вроде собственным капризом,
как бы интригу возлюбя,
он в воплощеньи данной Лизы,
шутя, изобразил себя.
А что? Творец имеет право.
Но пред созданием его
я вспомнил нашу «Мону» Клаву
из Мухосранска моего.
Вот где и облик, и фактура,
и монументность , будь здоров!
Готовый экземпляр натуры
для разных винчей и шадров.
Представь её в любом музее,
и от смятения в умах,
уж так-то б выли ротозеи,
уж так-то было б ох и ах!
Но не дождётся Клава славы,
для ей да винчу не найдёшь.
О наши времена и нравы,
эх, мать твою, едрёна вошь!