***
Июль. Шумит и дышит вентилятор –
он трудится с утра и без обеда.
Стакан с водой пузырящейся – рядом,
спасает от полуденного бреда.
В окно стучится горлица-соседка –
её гнездо правее и чуть выше, –
сюда слетает, в общем-то, нередко:
я ей ссыпаю хлебушка излишек.
Чуть дальше – тополь, старый, словно небыль,
скрипит остатками засохших веток.
За тополем – копёр, глядится в небо,
ему неважно, что в природе лето:
бетонный ствол, округлый и высокий;
за ним – пустыня воздуха и звёзды
(их днём скрывает солнечное око).
Но Млечный Путь, как свёрнутая простынь,
появится, конечно же, над полем,
над лесом перед полночью июльской,
и свод небес, до одури просторен,
беззвёздным не покажется и тусклым.
...Четыре ровно. Щёлкнул выключатель.
Уставший вентилятор смолк, не дышит,
успев шепнуть: «Простите, не прощайте:
назавтра зной предсказывают свыше».
Опять у горлиц что-то не сложилось,
они кричат о чём-то очень важном...
...Когда-то скажут: «Мы на свете жили.
Неподражаем и единствен каждый».