Стандартное строенье мозга —
нет ничего загадочней его,
то делаешь движенья сложно,
то удивляешься безпомощности. Но,
ведь как бы ни было его строенье,
нет идентичней ничего,
чем плата материнская и память
собрата мозга твоего —
компьютера. Его создали люди
по образу подобию его,
и всем неведомо — откуда
познанья сложные сего.
Мозг — то вместилище нейронов,
что двигаются в глубине его,
и нет прекрасней ничего на свете,
чем память светлая его.
Он помнит всё — былое и плохое,
он помнит радости и счастья миг,
нет ничего доверчивее мозга,
он помнит всё — и как туда проник
Господь, чтобы сложить все звуки,
и закрутить извилины, как крюки,
чтоб мысль не смогла понять,
как выбраться из лабиринтов скуки,
и стала бы себя в нём продвигать.
Ведь мысль летит быстрее звука,
она торопится, спешит,
и для того, где кто–то мыслит —
она мгновенно прилетит
в потоках мировой протоки
и врежется в твой мозг, чтобы потом
блуждать в извилинах, не находя оттока,
и побуждая к действию при том.
Мозг слышит всё, даже когда не слышно,
мозг видит всё, даже когда темно,
мозг существует в мировой протоке,
когда ты спишь иль дремлешь, без него
нет светлых мыслей во Вселенной.
Здесь пусто и всегда темно,
и только мозг притягивает бренно
сознание Всевышнего всего.
Мысль — мира дивного существованье,
она — источник для всего,
для доброго или плохого,
что существует вечно для Него.
Мозг — есть антенна–передатчик,
транслируя подобие Его,
он, как служитель–аппаратчик,
нам доставляет мысли от Него.
Всё светлое, всё чистое, святое
не знает времени или границ,
оно живет в любом, кто в этом бренном мире
пред Сатаною не упал бы ниц.
Мозг — наш помощник в этом мире,
но всё зависит от тебя —
толь ты услышишь звуки в лире,
а толь погубишь сам себя
тем, что поддашься тёмной мысли,
где б Сатана окучивал тебя.
Мозг — главное созданье Бога,
чтобы сознанье знало, что любя,
душа, подверженная слову,
летела б к Выси сквозь себя.
Все мысли в этом мире совершенны,
они — нейронов жизни суть,
и потому–то мы — нетленны,
что мыслим даже, когда путь
уже окончен в этом мире.
Душе не страшно ни на чуть,
она с потоками нейронов,
стремится в уровень иной,
чтоб продолжать там жить свободно
от тела, что тогда чужой,
увы, нам кажется вселенной,
ведь мы летим к себе домой,
где мозг работает нетленно,
и новый мир откроет вновь.
Но почему же мозг вдруг увядает?
Ответ на это даст иной вопрос —
а может это Бог всё допускает?
Всё для того, что б ты скорее рос,
рос, чтоб не так, когда растут все дети,
рос так, чтобы стремился на рассвете
вершить дела прекрасные свои,
и каждый день, как маленькие дети,
стремился б к совершенству над самим,
чтоб развивался мысленно, достойно,
не озираясь на веленья лет,
чтобы ушёл осмысленно, спокойно,
чтоб снова видеть несказанный свет.
А почему же в мире есть иное,
то, что привычно немощью зовут,
где мозг, препятствуя свободе,
движенью преграждает путь?
когда рождается ребёнок, что не может,
ни ручкой двинуть, ножкой пнуть,
и инвалидность заставляет
на мир по–своему взглянуть?
Синдромом ДЦП страдают дети,
в которых души странные живут,
их мозг всё видит в странном цвете,
в котором мышцы не цветут,
а убегают от нейронов,
безсмысленно теряя путь.
Зачем ребёнку жалость эта?
Зачем живёт он, чтобы жуть
нести с собой по белу свету,
не понимая жизни путь?
Казалось бы — безчеловечно,
зачем страдать? может уснуть?
пусть лучше сгинуть в безконечность,
чем так мучительно тонуть?
Вы не спешите зарекаться,
ведь с Богом нам не препираться,
а познавать всей жизни суть,
и надо жить, а не расстаться
с душой, стремящейся уснуть.
Мозг — главный орган в каждом теле,
но в инвалиде — он другой,
сформировался на пределе
с потусторонней чистотой.
И что ж такое инвалида мозг?
Он создан, чтоб понять простое —
его специально создал Бог,
чтоб душу поселить в застое.
Сюда вселяются такие души,
которые пока что не смогли понять,
что в прежних жизнях они были суше,
и смысл жизни распознать могли,
но не желали, жили столь безпечно,
не обращали мысли на добро,
и чтобы далее смогли жить вечно,
в их теле заперли всё это зло,
что в прежней жизни затуманивало вечность,
мешая телу век творить добро.
Здесь души, как бы в перевоспитанье
закрыты мозгом, как в тюрьме,
чтоб души понимали, что сознанье
не может жить в кромешной тьме.
Вот потому–то инвалиды все иные,
и мозг те слышат, словно в тишине,
не двигая ногой, но понимая,
что мыслями стремиться к вышине
они должны на этом воспитаньи,
им Богом дан незримый шанс,
чтоб чистым стало их сознанье,
и убирало б зло от нас.
Мозг в них работает привычно,
и понимают те отлично,
но только двигаться самим
им очень сложно, ведь един
весь механизм, судьбой творим.
И жизнь — вершина Божьей мысли,
даётся лучше, чтоб сейчас
те души, что к добру привыкли,
жили б прекрасней, чем до нас.
Как удивительна способность мозга
распознавать, что есть добро,
ведь пониманье зла — несложно,
здесь на поверхности оно.
Легко поддаться тёмной мысли,
а вот увидеть, где добро
значительно трудней, и чаще
мозг не расслышит то добро,
где много шума грязной мысли,
скрывающей своё лицо.
Всё очень трудно к пониманью,
и мы идём к осознаванью
добра сквозь эту призму зла,
нейроны мозга мчатся мимо,
там, где душа к добру слепа.
Мозг — это сила чистой мысли,
и там, где мысль добром чиста,
мозг развивается столь быстро,
как в небе пляшут облака.
Учёными доказано — обычно
мозг человека будто спит,
и он работает привычно
лишь на один процент, увы.
Представьте лучшие миры,
где мозг живёт не как обычно,
а на все 100 процентов лично
является лицом души.
Вы не представите, я знаю,
никто сего не понимает,
закрыто в этом мире нам,
всё то, что ведомо лишь там.
А мозг — он может безконечно
работать только, чтобы вечно
Вселенная была чиста
и светлой мыслью занята.