Ты был кому-то тесным, кому-то очень пресным,
Кому-то неуместным, кому-то неродным.
Но мы в тебе родились, влюблялись и женились,
Нам сны цветные снились под пледом шерстяным.
Мы по соседству жили, друзьями дорожили,
Все вместе ели-пили, как дружная семья.
И если откровенно, была второстепенна,
И несколько презренна большая буква Я.
Нам были недоступны шикарные продукты,
Зато живые фрукты кормили в свой сезон.
Но мы не унывали и лихо танцевали,
Хоть нам и запрещали, под "фирменный музон".
Мы были в общей сумме и жили в словно в трюме,
Нас правил строгий блюминг под правильный стандарт.
О космосе мечтали, Каверина читали
И дружно осуждали троцкистов и поп-арт.
Питомцы диких улиц, мы рано в них воткнулись,
Они не хило гнули, незрелых пацанов.
А утром на уроке, отматывая сроки,
Твердили как пророки: "Пионер - всегда готов!"
Проблемы закаляли, мы стали крепче стали,
Ну а когда призвали и дали автомат,
Мы честно воевали, не ведая печали,
Хотя порой не знали кто прав, кто виноват?
Но вдруг несчастный случай, пришёл пятнистый дуче,
И заразил падучей огромную страну.
Оставил нас без крова, съестного и спиртного
И от свободы слова, страна пошла ко дну.
Сознаньем правит мода, нарушена природа,
Теперь у нас свобода, мы можем выбирать
Кому учить регламент, кому ходить в реглане,
Кому ложить фундамент, кому колядовать.
Ты нам до боли дорог, в нас до сих пор твой порох,
Делились на шестерок, вальтов и королей.
Вершины штурмовали, стремились в высь и в дали
И в жизни не меняли друзей на сто рублей.