***
Пищат детёныши полёвок.
За полем лес, за ним река.
Напоминают самолёты
Четыре маленьких жука.
Жужжат божественно-безбожно,
Но нет - божественно жужжат.
В дыму костра, невидим, бомжик
Разрезав, жарит баклажан.
Употребляет постепенно -
Филе, мозги, задок, нога.
От солнца прячет сколопендру
Большое дерево ирга,
Плоды развесив золотые
В зелёном мире без людей,
Где машут крыльями четыре
Жука, поющих Yesterday
***
Выходишь из дома, а там, за сельпо,
Блуждает Эдгар Афанасьевич По
***
А мне приснился сон, что я Стрельцов -
Знакомый обаятельный мужчина.
Я к зеркалу, а там - моё лицо -
Его лицо, моё наполовину.
Мы шли по лесу, как газель и лось,
Как малость, превратившаяся в милость,
Но у меня немного не сошлось
Всё то, что у него всегда сходилось.
Однажды я подумала, что Бог,
Мелькнувший в облаках над крышей дома,
Всегда живёт и трудится в любом
Мужчине обаятельном знакомом.
Однажды я почувствовала смерть
Во всех своих учёных чёрных дырах
И свой неимоверно ценный мех,
Встающий дымом.
Так вот, Стрельцов. Малина,
Жи
Мо
Лость
Поспела. Фиолетовые дёсны.
Но у него немного не сошлось
Всё то, что у меня сейчас сойдётся.
...Там, на мели мелькающим малькам
Смешно и скучно оставаться мелью -
Они на глубину плывут, а там
Давным-давно ни Бога нет, ни смерти
Терра
Роса на листьях чистотела, сидит приблудный кот в кустах. В коте трава, кроты и терра, но не инкогнита, а так; ни балюстрад, ни пипидастров, ромашки расцвели зато. Лови кротов - тебе воздастся, а не воздастся - ну и что.
Да будет инвентарь и утварь, да будет мясо, кости, жир. Петух проснулся рано утром и, как юродивый, блажит, потом, юродивый в законе, под звуки падающих вод, петух играет на гармони, а куры водят хоровод. А прокурорские антенны, пугая женщину с котом, неумолимо ловят терру. Пусть не инкогниту. И что
***
Усилившись, огонь в печи
(Через минуту разгорится)
Многозначительно трещит
Про детство. Или материнство.
Снаружи самка воробья.
Птенцы в гнезде роскошно барском.
Вон тот вон, маленький - он я,
А крупный что-то просит басом.
Ей на работу надо, ей
Кормить весь день птенцов бесценных.
И крупный басом просит есть,
А самый маленький - фальцетом
Яндекс такси
Еду, значит, сегодня на дачу, на Яндекс-такси.
Там, на даче свежо и кузнечик поёт менестрелем.
А пока облака, пешеходы, жилищный массив.
И сказал мне таксист - через кладбище будет быстрее.
А один человек, отставной алкоголик майор,
Жил на даче, растил виноград, облепиху и сливы
Он выращивал свёклу и помнил: кузнечик поёт
Потому что мы здесь, и поёт он, покуда мы живы.
А другой говорил - этим буковкам надо служить -
Разберутся потом, что сгниёт, что сгорит, что скрижали.
Будем жить, говорил он. Да будем мы жить.
Но ушёл навсегда, не успевший собрать урожая.
А ещё был один - говорил - человечьи грехи
Не равны человеку, который почти не виновен.
Их ловили и били, их ловят, таких
На квартире, на бабе, но чаще на сказанном слове.
...Да чего бы тебе пожелать, моему не врагу -
Может, чёрную метку, а может быть, красную веху?..
Я могла, я умела. теперь никогда не смогу
Ненавидя "грехи", ненавидеть всего человека.
Вспоминать ли слова, составлять ли из них манифест...
Две тетради, скукожившись, в печке-буржуйке сгорели.
Бог не выдаст, свинья, безусловно, не съест.
Но сказал же таксист - через кладбище будет быстрее
Крапивница
Крапивница устав гипюрно трепетать
Всосала хоботком мелодию нектара
Её нельзя простить её нельзя понять
Но можно ощутить её элементарно
Космический корабль на топливе её
Крапивницей летит до края ойкумены
Его толкнула вверх не крыльями краёв
Но навсегда она остаться не умела
Похожая на лист болтаясь на листе
Крапивница дитя в мелодии металла
Отбрасывает свет отбрасывает тень
И можно ощутить её элементарно
Подглядывая в них разглядывая их
Пусть не фронтовиков но тружеников тыла
Рассыпал в небе бог корзину запятых
Но я не знаю как расставить запятые
Костёр
Пустив на растопку журналы "костёр" -
В них нету ни смысла, ни толку,
Сжигаю я в галстуках красных сестёр,
Бросаю их радостно в топку.
Бросаю химичку с физичкой в огонь
И жарю картоху на сале.
Бросаю директора школы в огонь,
А братьев в огонь не бросаю.
Сгорает дружины совет, как клопы,
Не травлены вовремя дустом.
Сгорают линейки и топот копыт,
Сгорают по классу дежурства.
Умиротворённый дымок из трубы.
Сосед ***сосит соседку.
Гори ты огнём, красногалстучный быт.
Сгорает культмассовый сектор.
Потливый тянувший ручонки ко мне
Физрук - извращенец и деспот
Становится пеплом. Сгорает в огне
Моё пионерское детство
Дядя Саша
Не прочитает их - моих прекрасных строчек
Ни Брежнев Леонид, ни Фердинанд Соссюр.
Я сливы тихо рву, а дядя Саша дрочит
На светлый образ мой и на меня на всю.
Труба пускает дым, свистит на печке чайник,
Жильё вокруг себя сплетает пелену,
А дядя Саша, гад, во тьме и в страшной тайне
Бесшумно там сидит, как Жан Батист Гренуй.
При нём кило крупы, при нём бутылка водки -
К утру её допьёт и скроет компромат.
В лесу растут грибы и дико воют волки,
В саду витает слив волшебный аромат.
А дядя Саша, гад, бессовестно ощерясь,
Бухает в одного почти при свете дня,
Как Жан Батист Гренуй, козёл и извращенец,
Глядит в своё окно и дрочит на меня.
Большая, как Луна, прекрасная, как слиток
Земли, воды, небес, листвы, ночей и дней,
Как астероид над, висит на ветке слива,
А я хочу её, и я тянусь за ней
Гордец
Гордец, служитель и пророк
Ушли на небеса.
Жалею всех, но больше всех
Жалею гордеца.
Здесь ночь и день, здесь свет и тень,
Там нету ничего.
А послезавтра будет день
Рождения его.
А лес зелёный и живой,
Он пахнет мантрой Ом,
Метеоритами, травой
И полевым клопом.
На небесах, наверно, ок,
На горних на таких -
Служитель служит, а пророк
Читает там стихи.
В лесу маслёнок, шампиньон,
Шиповник и медведь.
Гордец стоит, смеётся он:
- Хорош меня жалеть.
Стоит, весёлый и живой,
Не баловень судьбы.
А ты ходи, дыши травой
И собирай грибы;
Стоит и машет с облаков,
А в чае - молоко.
Мне говорят - живи легко.
И я живу. Легко
***
Сегодня, товарищ, такие дела:
Я печку топила, но дом не сожгла
Эмалированная чашечка
Глотают воду огурцы,
И удивительно:
Сейчас водой они насы-
тятся живительной.
Шеве;лит хвостиком в волне
Молочный хариус.
По травке скачущий кузне-
чик усмехается.
А поливай, как и пиши -
На выживание.
И поливаешь, как маши-
на поливальная.
А на границе двух миров,
На синей плашечке
Стоит с иргой эмалиро-
ванная чашечка