В тот вечер у меня было три друга.
Двоих я выпил, и по гусарской традиции
Поставил под стол.
А третий оказался сукой
Чистой водицы,
И поставил меня под ствол.
Это, конечно же, гипербола.
Мы больше не умираем,
Человека больше нельзя убить выстрелом.
Ведь дыра теперь, где душа была.
Нету разницы между краем и раем.
А ад – это, если тебя из примерочной выставить.
Яркими картинами я прикинул всё.
Осоловел, оскотинился
От своих открытий,
И под скатерть скатился
К двум выпитым сисям
Верных друзей
И уснул поскорее у батареи.
В подобные ночи мне снится, что падает занавес,
И, как будто, весь зала вес
Перестаёт быть здесь.
И сам я тоже.
Повсюду запах рожжига,
Пепла и плавленного смеха
На останках подведенных углем улыбок.
Разбуди меня хоть раз немного по-позже,
Чтобы я наконец-то въехал:
Чего стоит мир в мире скидок.
А хочешь,
Сама объясни, оправдай
Этот вертеп
Своих и чужих, бренных тел дев,
Безумий Клондайк.
Или себя от всех пресных дел дев,
Ленту листая, просто ставь лайк.
(Пока я задыхаюсь.)
Когда пожарные до меня добрались,
Потолок уже полностью выгорел.
И ещё отчего-то было горячо в груди.
Без тебя. Без крыши. Я смотрел ввысь;
Прямо в жёлтые бляхи неба отчаянно выговорил:
- А ну, не звезди!
А оно воткнуло в меня свои зенки!
О-о-о, этот взгляд..
Взгляд – сверло, взгляд – подземка.
Взгляд, включивший смыслов парад.
И знаешь, я рад, что теперь на плаву,
И живу.
А не между деревьев, где-то в овраге удобряю траву.
Пока врачи меня откачивали, как колесо,
А веснушки небес не давали сдаться.
Где-то под занавес я понял всё.
И жизнь потянулась по мне слабой вибрацией
Сердца.
Окунула в прорубь до самого детства,
И встала на место.
Я не помню всё точно, но если тебе интересно,
Слушай:
В любую минуту можно все бросить.
И расплыться в улыбке холодной, как осень.
Но ведь и в каждый такой же момент есть перспектива
Стать ещё более сильным,
И не умирать от выстрелов в спину.
.
Февраль - 20 марта 2018