Ну, а мы начнем с друзей
Хитрый грек, рыбак, плебей
Занял много должностей:
Сераскер, визирь, хранитель,
Дев османских соблазнитель.
У Шахина грек в фаворе –
Интриган, прелюбодей,
Потому могилу роет,
Быстро, грубо, без затей.
Сия яма и не яма,
А какой-то котлован,
Ведь в мозгу его программа
Поместить туда обман.
Ибрагимка ж знал любовь,
У него бурлила кровь,
(А калфа-так,между прочим),
Не был грек до баб охочим.
Но история кричит:
Грек не ведал слово стыд.
Всех любил, но не жену,
Не был он чужим вину,
Мех любил, любил пальто,
Цирк любил он шапито.
Где султан, простите, лев,
От щелчка оторопев,
Спрыгнув с тумбы и без стона,
Брёл с тоскою прочь от трона.
Наш сценарик от обид
Воет сутками навзрыд,
Льет над казнью грека слёзы,
В явь вколачивая грёзы.
Был гурманом он отменным,
Интриганом вдохновенным.
Но, как всякий глупый муж,
Он объелся как-то груш.
Изменил жене законной
Он с калфой неугомонной.
У него свобода в гене,
что приравнено к измене.
Подвизался в педагогах,
А закончил в судорогах.
Бросил школу, в цирк подался,
В сторону Хюррем плевался.
Та в ответ кричит: «Урод!
Ты пошто закрыл проход
На хальвет и в туалет?
И несешь ты полный бред
Про Луку, дневник, измены.
Скоро будешь резать вены.
Если не пойдешь на сделку,
То порву, как Тузик грелку».
Не усвоил грек урок,
Султаным взвела курок:
Компромат об адюльтере,
Не пылится в шифоньере.
На носу — развод и суд,
В другом месте — острый зуд,
В третьем месте — только жжение,
А в четвертом — разрушенье,
В пятом — только гнев и страх,
Вдруг остаться на бобах.
Слава Богу! Пронесло…
Парус сбит, но есть весло.
Нет бы, взять угомониться,
Но Хюрремка ночью снится.
Грек во всем жене признался)
Повинился, помирился,
Извернулся, сторговался.
И наладил вновь поставки:
здесь венгерки и испанки,
И худая, как коза,
Персиянка Фируза.
Грек забыл, что он скрипач,
Но, как истинный циркач,
С контрамаркой на хальвет.
Отправляет девок цвет.
Но Гавриловна — чертовка,
Вся в интригах и уловках,
Протеже всех извела,
Себя в жены возвела.
Весь Диван перешерстила,
Сулейману объяснила:
Грек теперь по протоколу
И Хюрремкину приколу,
Дрессировщик Львов османских
И шпион мастей испанских.
Ну а дальше, как в кино:
Насух пьет свое вино,
Садыка на дне лежит,
Фируза домой бежит.
Бали-бей завис в борделе,
Ибрагим совсем не в теме.
Necz