После жуткого обмана
Боль в душе у Сулеймана,
В хриплом голосе старушки
Ищет тембр он хохотушки.
Джихангир орёт: «Где мать???
Без неё не лягу спать,
Пусть споёт мне люли-люли,
Не хочу глотать пилюли!»
И пока султан в астрале,
Превратившись в дурака,
Детки норов показали,
Оплатили ДНК.
Привезён был ортопед
Объяснить всем сивый бред,
как у мамы после плена
вдруг случилась перемена.
Подросла аршин на пять
(У неё подмышкой зять),
Стала вдруг как гренадёр
И несет какой-то вздор:
«Всем сказала: это – Я»,
Никому уж нет житья,
Я — с утра и Я — в обед
Сулейман уж сед, как дед.
Доктор стонет про эффекты,
Что бывают после «Смекты»:
«Наблюдаем феномЕн,
Когда только БЕН да БЕН.
Хорошо, что после дозы
Увеличился лишь рост,
Вроде нет уже угрозы,
Чтобы вырос ещё хвост».
Зять султанский (что шакал)
Прыг в седло и поскакал
Землю рыть и Бали-бея,-
Всеосманского злодея,
Изловить, связать, распять
И под пытками признать,
Что старуха – мать Матрака
И любовница БурАка.
А Фатьма –Хюррем во гриме,
Две зимы томилась в Риме,
Куда Хати за динары
Сплавила Хюррем на нары.
Ох, простите — на циновку,
Как базарную воровку.
Чтоб кормили на убой
И ввели её в запой,
Чтоб забыла всё мерзавка
Утром – сало, на ночь – травка.
После смерти — снова месть,
Наплевав на брата честь,
Миру явлена царица
(В ступор впала вся столица).
«Бен – Хюррем, бен – Вахида»
Ох, беда, беда, беда…
Вся надежда на кураж,
Что Фатьма, включив форсаж,
Всем раскроет свой секрет:
«Яяя-Хюррем»,- и смуты нет.