Перегораешь, будто лампа,
Как будто питерский эстет.
В Неву бы выбросить эстампы,
Но не художник, я - поэт.
Мои записки на манжетах,
Пальцев испачканных тиски.
Опять запишут незаметно
Подкорки исписав листки.
Когда сгораешь будто свечка,
В парадных питерских домов.
Но только бинт в моей аптечке,
Не залечить им раны вновь.
Когда сгораешь, как лучина,
От ветра хлёсткого, с Невы.
И пропадаешь вновь в пучине,
Терзаясь с ног до головы.
И тонешь вновь. Дворцы-колодцы
Пленяют будто каземат.
Из луж опять Луной колоться,
И допивать сомнений яд.