Упрямый, не поддавшийся ветрам,
отмеченный осенней ржавой охрой,
на яблоне один листок с утра
воробушком головку вжал, нахохлясь.
По-птичьи задремал... А перед ним
хмельная «мошкара», не зная страха,
подначивает: «Ну-ка, догони!», –
но не опасна ей любая птаха.
...Смотрю я на шальную «мошкару»,
в озноб кидает душу танец пылкий.
Безумствуют на северном ветру
шальные однодневки-белокрылки.
Когда опять наутро рассвело,
валялся на земле обломок ветки,
земли не видно, всё белым-бело –
отпраздновали день свой однодневки.
А ночью новый ветер прилетел
(сменилась полоса у главной зебры!)
останки белых, но бескрылых тел –
он чудо сотворил – унёс на небо.