Я буду стоять,
так отчётливей виден линейный берег.
И пусть на меня налетают параболы заношенных окнами штор
и лавашируют в социокуб,
размазывая и обветривая.
На балконе дешевле, чем в партере,
но оттуда всегда можно спрыгнуть в партер...
...Меня пугают эти длинные, узкие общажные коридоры,
по которым я ездила в детстве
не на своём трёхколёсном велосипеде,
и там не кричали дети,
но рыдали взрослые.
...И торговоцентровые вращающиеся двери,
в которых я как котлетушка
между двумя кусочками хлебушка,
и каждый раз я чувствую,
как какой-то очень большой брат
откусывает от меня ещё один крохотный кусочек.
...И гробики лифтов
со смыкающимися на моих рёбрах губастыми ртами
<«нет зубов – усердствуй, рассасывая», –
говаривала мама>.
То совсем не акулы, но всё же
на чей-то кистозный желудок очень похоже.
Коридоры, двери и лифты –
это всё прямоугольники.
Я сбегаю от них на нависший над миром балкон –
и он тоже, куда же, КУДА?!!
Хорды сплющенной
прямыми углами окружности
вылупляются в мир
<я снова рождаюсь, мам>,
и я превращаюсь в нечто резкое, острое, жёсткое –
ещё пока не квадрат,
а так,
всего-навсего параллелограмм.