Лидия. Глава пятая

 
 
Утреннее солнце только поднимало свои лучи из-за горизонта, хоть и низкие ещё были лучи, но они проникли в раскрытое окно. Чуть шевелил ветерок тюлевый занавес, но бывали порывы посильнее и занавес пролетал через комнату к кровати. Окно, расположенное напротив кровати Кирилла.
И кончиками бахромы, обрамленной по низу, при дуновении ветерка касалось лица Кирилла. Щекоча ему, нос пролетал по губам, да еще и солнышко первыми лучами прошлось по глазам. Кирилл зажмурился, просыпаясь, и вспомнил, что с вечера не закрыл окно. Спать в прохладном аромате, что шёл из сада, было блаженство, но не подумал о солнечном лучике. Не выдержав, встал, чтоб задёрнуть плотной шторой окно, он в удивлении замер.
Увидел, как к беседке, что была при кухне, где всегда кушали, шла девушка в лёгком облегающем спортивном костюме. Лица не разглядеть, лишь профиль, коса длиной ниже пояса, свободно падала по позвоночнику, но была пристёгнута к поясу. Она встала возле берёзы,лицом на восток. Соединив ладони на уровни груди, и она сделала поклон.

Что-то в груди Кирилла всплеснулось. Ему показалось это знакомым, что когда-то он участвовал в таком ритуале. Мелькнула, и пропала мысль или что-то там было в голове или сердце. Он заворожено смотрел на незнакомку. А за окном пели птицы, но смолкли, как услышали её голос.
– Здравствуй солнце, здравствуй природа! – Произнесла она и птицы, словно отвечали ей, защебетали радостно и громко, а она продолжила пропевая слова на какой-то лёгкий мотив. –

Я снова дома, здравствуй пространство. Сегодня всей земле улыбку свою дарю, счастьем, радостью её крепко обнимаю. Пусть цветёт и расцветает Родина моя, это счастье быть с тобою Земля моя родная.
От улыбок станет мир светлее, светом озаряется, в счастье радости и в любви, земля купается. Вот бы жители, на всей планете разом улыбнулись, и взрослые, и дети. Я прошу вас, улыбнитесь.

Вы поверьте, это так, беда сразу отступает. Океан огромный счастья вокруг, плещет, плескается, а отчего же вдруг многие уворачиваются? Окунитесь в океан, счастья и любви, чтобы звенело там, у вас в груди. Вы влюбитесь в тишину, в аромат цветка, так из разных мелочей жизнь ваша сложена, полюбите жизнь свою, и она ответит вам взаимностью.
Жизнь, любимая моя, как тебя люблю, всё вокруг, всё для меня, всё вокруг для всех народов, ведь всего на земле хватит, хватит всем надолго, если будем все разумно поступать с Землёю. Она обогреет, приласкает, и подарит всё что нужно. Приумножит народ своей мудростью, все блага земли. И одарит вас океан, любви. Чтобы всем досталось, всем жилось в счастье.
Люди милые, человеки мы не одиноки, будем жить все вместе на планете синеокой. Дружно жить, альтруистично, ведь принятие покой в каждом должно быть и есть. Логично?
И при этом, она без остановки делала гимнастику поклоны солнцу.

– Ух, ты! Интересно, интересно. Кажется, это гимнастика Яросвета, где-то читал о такой гимнастике. Тихо произнёс Кирилл. Так мало информации истинной. Найти ещё её надо, а это не просто. Ещё на подобие есть, Сурья Намаскар. А может это одно и то же? Ещё гимнастика Гора есть. Нет, гимнастика Гора отличается.
А дыхание-то у неё ровное, знать давно занимается. Подумал он. Голос знакомый, где-то слышал его.
Слова пропевала, да и сама была словно в танце. Закончилось приветствие солнцу, она перешла в другое состояние, и как понял Кирилл, гимнастика пошла сложнее, разминка славянской гимнастики.
Славянской гимнастикой он сам увлекался, старанием отца, он с детства привил её сыновьям.

Вот здесь уже и танец был более выражен, что-то в движении её было знакомым. И, когда она повернулась лицом в его сторону, он узнал в ней девушку, встретившую в драке. Заступницу их, так логичнее назвать.
– О-хо-хо! Вот оно что! Вот и голос, отчего знаком. –
Восхищённо произнёс он. – Саня, Сань. – Тихим шепотом он позвал брата. – Сань, посмотри, кто здесь во дворе. Саня! – Усилив он шепот.
Тот лишь промычал.
– Отстань. Дай поспать.
– Санька, смотри. – Кирилл обернулся, кровать, где спал Саня, стояла рядом с окном, и он толкнул его в бок ногой.
– Ну, ты чего? Больно же, прям по синяку. Заворочался на кровати брат.
– Тихо Сань, извини, не ругайся, не спугни, иди, глянь.
Тот нехотя встал и выглянул в окно.
– Ого, так это же наша знакомая незнакомка.
– А я, что говорю? Тихо. Давай посмотрим.
– Хм, красиво. Движения плавные. Это танец или что?

– Не знаю, я уже наблюдаю давно, но она стояла лицом к солнцу, не узнал её, а как повернулась, так тебя стал будить.
Открыв рядом ещё окно, братья сели на подоконники, думая, за высокими мальвами их не видно и стали наблюдать за нею.
– Ты знаешь, мне самому захотелось размяться. – Произнёс Кирилл. – Может, выйдем тоже на улицу? Разомнёмся хоть.
– Нет, я лучше спать пойду, ещё немного поваляюсь. Спина ещё болит. Отпуск у нас или что? Заниматься и так ежедневно занимаемся, что никакой личной жизни.
– Спи. Какая личная жизнь с нашей работой? Одни загранкомандировки тихим плёхом и инкогнито – Ответил Кирилл. – А посмотрю.

Так и сидел он целый час наблюдал за ней. Возможно, она ещё бы продолжала, но услышал голос бабушки соседки, из летней кухни.
– Лидия, ты мне поможешь? – Произнесла пожилая женщина, как ещё в первый вечер он понял, это мать хозяина дома, их соседей.
– Да, бабушка. – Услышал он ответ Лидии. – Сейчас, уже заканчиваю.
– Сань, а нашу знакомую зовут Лидия.
– Ну и, что. – Ответил сонный голос из комнаты. – Дай поспать, отпуск же. Будет день на это. Успеется.
– Как хочешь, а я пойду. – Кирилл надел спортивный костюм и осторожно выпрыгнул в окно, не помяв и не сломав цветы. Подходя к летней кухне, он произнёс приветствие.
– Доброго вам здоровьица соседи.
– И тебе пожелание такое, быть здоровым. – Ответила бабушка.
Он осмотрелся, девушки не было.

– Лидочка. – Вновь позвала бабушка.
– Уже вот она я, бабуля. У нас гости? – Спросила она без всякого удивления.
Кирилл обернулся, увидел девушку уже переодевшей в лёгкое летнее платье.
– Здрасте. – Произнёс Кирилл радостно, улыбаясь.
– А старый знакомый!? Здравствуй, здравствуй.
В летнюю кухню зашёл Владимир Георгиевич, и спросил.
– Мама, а кофе ещё не сварен?
– Папуля, я сейчас, минутка ведь есть у тебя?
– Есть, есть, подожду. – Ответил он и поздоровался с Кириллом, пожав ему руку. Сел за стол, произнёс. –
Кирилл? Я не ошибаюсь? Вы одинаковые, но запомнил, что у Кирилла фонарь под глазом. – Улыбнулся он. – Не обижайся.

– Я и не обижаюсь, сам над собой хохочу. Даже под обоими расплылся и не хочет проходить. улыбнулся Кирилл.
Лидия, засыпая в джезву кофе, спросила, оглядываясь на Кирилла.
– А вам сварить кофе? Вы употребляете его?
– Да. Если можно. С удовольствием выпью.
Лидия вновь оглянулась, улыбнулась, и ответила.
– Можно, отчего же нельзя. А синяк ваш разноцветным стал, извините, я сразу на него не обратила внимания. Можно было сразу убрать.
– Лидия, это ты их отметелила? – Со строгостью спросил отец. – Зачем?
– Нет, нет папуль, не я. – И засмеялась. – Но из-за меня. Поэтому я чувствую себя немножечко виноватой в их синяках.
– Дочь, а почему ты мне раньше не рассказывала о Парамонове?
– Зачем? А ты откуда узнал пап? –
С удивлением спросила, ставя чашки с кофе на стол.

– Дочь, я это знал давно. Ждал, когда ты соизволишь защиты попросить.
– И как давно? Папа!?
– С самого начала. Как поступила в институт.
– Следил за мной? Ведь просила же. – Обидчиво произнесла она.
– Хм, должен же я знать о своей дочери, как она живёт и что с ней происходит. А следил не я, Никита, дядя же он ему. И Олег помогал, как я познакомился с Петуховыми. Я всё же ездил к ним и посмотрел, где ты живёшь. Ещё когда ты переехала к ним.

– Пап, зачем? – Удивилась ещё больше Лидия, роняя джезву мимо раковины. – Ведь я им сказала, что мой папа обычный конюх.
– Не волнуйся конюхом и остался. Хотя Ирина признала меня, она, оказывается, была на практике в нашем детском садике. Из-за твоего вранья и мне пришлось сказать ложь, – брата замещал.
– А кто же рассказал тебе? Олег? Надо же! Ну, Олежка!
– Нет, Ирина и рассказала.
– Иринка? И она молчала целый год? И мне не говорила. – Удивилась она. – Подруга называется.

– Это с ней наша тайна была, я попросил не рассказывать. А ей всё же признался, кто я. И, как она говорит, не верила тебе в твоего папу конюха. Говорит, слишком интеллигентна. Все же она разбирается в психологии прекрасно. Молодец! Хороший психолог будет. А Олега попросил быть охранником, насколько это возможно быть ему в этой роли. Хотя о конюхе он тоже думал с самого начала, легенда прикрытия. Он так мне сам сказал, я ему ничего не говорил, и не смотри на меня так.

– Хо, ну надо же! И Олег знал. Папа, зачем? Зачем охранники?
– Потому, что я знаю того парня. Я и спокоен был только тогда, когда ты в области жила. А Серёжка, он не отступит, пока не добьётся своего. Но повидимо теперь нет.  И рассмеялся. – Ты что с ним сделала?
– Я? Ничего. Просто вырубила. Они живы и здоровы.
– Вырубила она. – Рассмеялся весело отец. – Рубильник намертво вырубился и не включается. Невеста отказалась замуж выходить.
– А ты откуда знаешь? Папа? Прошло то всего неделя, разве чуть больше.
– Такие новости быстро распространяются. А мне Никита рассказал, Серёжка с матерью у него живут. Он же ему и дядя, и как отец.

– Это я знаю, сам Парамонов хвалится всем своим дядей.
– Никита тоже за тобой следил.
– Хм, плохо следил, мне приходилось убегать и убегать.
– Рассказала бы сразу и не пришлось бегать. Всё сама, да сама. А в Серёжкиной компании был его человек. А вот в этот раз его не оказалось. Видно Богу стало угодно, чтобы ты их всё же проучила. – Отец рассмеялся.
– А дядя Никита на меня не рассердился?
– Нет, кажется, не сердился, когда рассказывал, смеялся. Говорит, два года назад учили его, но не пошло впрок, может на этот раз его остановит.
– Пап, не опекай меня, мне надо в жизни самой всё делать. Я конечно, очень благодарна жизни, что у меня такие родители замечательные. – Целуя отца, она продолжила. – Но я должна сама добиться всего.

Послышался гул вертолёта.
– Добивайся, кто же тебе запрещает. – Обнял дочь Владимир. – Мне пора. Вон твой поклонник летит. И откуда узнал? Ночью же приехала, никто не видел. Сейчас соседи вновь возмущаться будут.
– Ааа, ну его, идиот какой-то.
– Этот идиот и курс изменил, чтоб над Раздольем пролететь и топливо за свой счёт покупает.
– А почему покупает?
– Урезали ему за то, что крюк делает, так он стал сам добавлять.
– Идиот и есть.
– Идиот не идиот, но он летает только тогда, когда ты дома. Знает же всё. Тоже, у него шпионов, наверняка, здесь полно. – Рассмеялся отец. –
Зато вся округа узнаёт, что ты приехала. Все слышат. Бабушка его ему и шпионит. Не зря он ей телефон провёл, добивался свободного номера.

– Ах, вот притворщица. И она ещё бегает со всеми и возмущается, что куры перестали нестись от такого шума. – Произнесла бабушка. – Я вот ей задам.
– Ладно, мама, я ничего не говорил. А ей радость с внуками по телефону разговаривать. Всё же не у каждого пока в доме телефон проведён. Пусть хоть так общаются, да хоть из-за Лидии, но внук приезжает часто. И она рада, и соседки бегают к ней позвонить, а то совсем была одна.

– Лида, Лидочка, Лидуся, доброе утро. – Послышалось с высоты.
– Иди, выйди, помаши уж ему ручкой. – Смеялся Владимир дочери.
– Да, не пойду я никуда. Вот ещё.
Кирилл с интересом слушал и наблюдал за Лидией и её отцом. Эта девушка всё больше и больше нравилась ему. Какое-то чувство развивалось в нём, не понятное. Какое-то узнавание, такое далёкое, далёкое. Подошёл и его отец.

– Николай, тебе чай, как всегда? – Спросила бабушка. – Заварен уже.
– Да, Ольга Григорьевна, чайку. С мелиссой и липой? Спасибо, я сам налью, не волнуйтесь, занимайтесь своими делами.
Вертолёт опустился чуть ниже, Владимир вышел, погрозил ему кулаком, а с вертолёта полетел букет цветов. Владимир поймал его, вертолёт улетел, а Владимир, подошёл к дочери, подавая ей букет.
– Вот, это тебе, уж явно не мне. – Хохотал он. Наверное, дома срезал, свежие, даже газетой стебли обернул, чтоб не укололась.
– Да не нужен мне его букет. Бабуль возьми, ты же любишь розы.
– И на что они мне? У нас в саду их много. – Ответила, бабушка. – Вон отдайте Марусе, бабке его. – Махнула рукой в сторону калитки.
Владимир оглянулся, увидел трёх женщин возле забора.

– Кина не будет. – Поклонился Владимир. – Расходитесь, а приём по личным вопросам в кабинете. Милости прошу в контору.
– Чёй-то ты, Володимир нас гонишь? – Спросила одна из женщин. – А мы не к тебе. Мы к Ольге.
– Да, да, мы к Олюшке. Добавила ещё одна женщина по имени Маруся, царственно державшая осанку, явно гордилась собою или же внуком, видела, как он сбросил с высоты цветы, подумав, «мудрый внук у меня, до всего догадлив. Своего добьётся в жизни, и я подмогу»
– Ааа, тогда проходите, раз своих дел нет в столь ранний час. – Сделал жест, приглашая войти, сам вышел за калитку.
– Всё шутишь, Володька и как ты только директором стал.
– Поэтому и стал, что шучу. – С улыбкой ответил он и махнул рукой. Шофёр подогнал машину вовремя. – Николай ты едешь?

– Я на своей машине. К планёрке подъеду.
– Пап подожди я тоже с тобой, на крыльце стоял Максим.
– А, что так рано?
– Мне надо осмотреть денники. Да «Звёздочку надо осмотреть, вот, вот роды начнутся. Волнуется она.
Интересная жизнь в деревне. Подумал Кирилл, а сам не сводил глаз с Лидии, что отец его подтолкнул локтем и тихо произнёс, улыбаясь.
–Ты глаза-то сильно не пяль, ослепнешь. Один со старшей глаз не сводит, другой на младшую уставился. Поехали со мной, до завтрака покажу тебе всё здесь. Санька спит?
– Спит. Пап, я позже осмотрюсь. – Кирилл встал из-за стола, поблагодарил за гостеприимство, за кофе, и удалился в дом.
Продолжение следует...
Таисия-Лиция, 2020
Фото из инета.