Ночь зашепчет молитву,
и в лужи вольет стеарин.
Заслезится поллитра
троллейбусным светом витрин.
Ночь обшарит карманы,
и ласково врежет под дых.
Ночь ошпарит туманом
исхоженных улиц седых.
И Москва отразится
в капризе молочной реки.
Мы с тобой две синицы,
живем темноте вопреки.
Нам по небу скитаться,
и крылья топить в серебре.
Нам всегда восемнадцать.
И век-волкодав на дворе.
***